Срезанные цветы - стр. 25

– Да, мог, – не стал спорить Наполеонов. Но свои мысли он оставил при себе.

– Ипполит Матвеевич, а вы не заметили, к невесте никто не подходил? Может, кто-то пытался вызвать ее на улицу?

Тамада помотал головой:

– Нет, ничего такого не было, я бы точно заметил. Подходили только свои.

– Может быть, Алла была чем-то встревожена?

– Если и так, то по ней этого не было заметно. Она выглядела очень счастливой, – грустно вздохнул Табуреткин. И добавил: – Она была очень красивой.

– А каких-либо ссор или просто недоразумений между кем-то из гостей вы не заметили?

– Нет. – Табуреткин пригладил свои усы и проговорил, глядя куда-то поверх головы следователя: – Мне только показалось, что сестра жениха недолюбливала невесту…

– Показалось?

– Конечно, – кивнул тот, – в этом деле нельзя быть уверенным.

– Возможно, она хотела выдать за брата свою подругу? – спросил Наполеонов.

– Милую девушку Женю? – Глаза тамады осветились мягким светом.

– Милую? – переспросил Наполеонов.

– Конечно, Женя очень мила, просто от природы ей не досталось ярких красок, и никто не научил ее, как быть привлекательной.

– А это возможно?

– О! Вы не знаете возможностей современной косметологии, – усмехнулся Табуреткин.

– Да, в этом я некомпетентен, – признался следователь.

– В наше время любая девушка может выглядеть привлекательной.

– Странно, что яркая Юлия не преподала ей несколько уроков красоты.

– Я думаю, что Женя просто не интересуется всякими новомодными ухищрениями.

– Даже ради завоевания любимого мужчины?

– Вы имеете в виду Вадима Кустодеева? – Темно-серые глаза тамады стали серьезными.

– Да, мне показалось, что Евгения неравнодушна к нему.

– Наверное, так и есть. Но у Жени, скорее всего, занижена самооценка, и она считает себя недостойной его внимания.

– Вы еще и психолог? – улыбнулся Наполеонов.

– Без этого тамаде нельзя, – развел руками Табуреткин.

– Значит, по-вашему, Евгения Мартынова не могла завидовать Алле Полетовой и питать к ней недобрые чувства?

– Ни в коем разе! – воскликнул тамада. – Скорее всего, Женечка даже испытывала по отношению к Алле благодарность.

– Вот как?!

– Конечно, ведь та делала Вадима счастливым, а для таких чувствительных девушек, как Женя, счастье любимого гораздо важнее собственных переживаний.

– Вы мне, Ипполит Матвеевич, изобразили из Мартыновой прямо какую-то тургеневскую девушку.

Табуреткин развел руками:

– Что же я могу поделать, Александр Романович, что есть, то есть.

– А у следствия вот ничего нет, – вздохнул следователь, – ни синицы в руках, ни даже журавля в небе.

– Я бы на вашем месте, если позволите… – осторожно начал тамада и посмотрел на Наполеонова.