Средневековые сказки - стр. 20
– Луиза, подавай ужин!
«Только бы никто не узнал и эти проклятые слуги не разболтали. Я лично сниму голову с того, кто первый хоть намекнёт об этом за пределами замка! О Дева Мария, скорее бы уж свадьба!»
И вот день помолвки настал. Анна не могла спать всю ночь, вскочила едва забрезжил рассвет и, подняв на ноги весь замок, переходила из помещения в помещение, стараясь ничего не упустить, за всем проследить лично. У неё мелькнула было мысль, что надо бы заглянуть к дочери, посидеть, успокоить – девочка наверняка переживает, но мысль как мелькнула, так и утонула в водовороте дел. Шут ни разу не попался ей на глаза, и графиня о нём просто забыла.
Слуги сновали во все стороны, Анна едва успевала следить за ними и направлять в положенную сторону. Особенно трудно было разобраться, кто и в самом деле старается на совесть, а кто, лелея свою лень, бестолково тычется по углам, лишь бы видимость работы создать, пустить пыль в глаза госпоже графине.
Не имея опыта по части устройств событий подобного значения, Анна остро нуждалась в советчике и потому послала за семейным духовником преподобным Филиппом, надеясь найти в нём если не идейного организатора, то душевного утешителя. А большую и важнейшую часть дел поручила двум управляющим, положившись на их доброе имя (по крайней мере, воровали они не сверх допустимого, а значит, их можно было считать честными людьми). Себе же она оставила мелкие заботы вроде украшения помещений цветами, гирляндами и забавными китайскими фонариками да покрикивала на служанок, чтобы двигались живее.
Когда наконец показался святой отец, Анна просто-таки кинулась ему навстречу и горячо поцеловала его сухую, благородную старческую руку.
– Ах, отец мой, ну наконец-то! Я так нуждаюсь в вашей помощи, ведь именно сегодня я лишена душевных сил, а должна крепиться.
– Да, дочь моя! Уже сегодня твоё дитя можно будет с полным правом причислить к племени Евы, ведь она будет законной невестой, а значит, Отец Небесный получит ещё одну честную продолжательницу рода человеческого… Э-э, дитя, что я вижу? – прервал свою тираду любивший пофилософствовать отец Филипп, протягивая руку и привлекая к себе разрыдавшуюся Анну: – Что же будет, когда увидишь ты маленькую Марихен у алтаря с лицом закрытым фатой, свидетельствующей о её невинности и совершенной чистоте? – и узкие ладони ласково пробежали по волосам и дрожащей спине бедной женщины. Она пыталась что-то сказать, но слёзы душили её.
– Пойдём-ка лучше в сад, Анхен! – и добрый отец Филипп бережно повёл растерявшую величие графиню мимо удивлённых слуг. Мудрые и ласковые глаза его о многом говорили в тот момент, они видели сейчас давно прошедшие годы и Анну-невесту, вот так же залившуюся слезами во время венчания. Только намокло ещё молоденькое нежное личико под густым дымом фаты… как недавно это было, а вот уже несчастная вдова рыдает в день помолвки дочери. И будто вовсе не было этих лет…