Среди тысячи слов - стр. 20

– Ты не дал мне возможности прорекламировать эту должность, – заметила она.

– Пьеса начинается в сорок пять минут, – сказал Нэш. – У нас нет столько времени.

Энджи закатила глаза и порылась в сумке.

– Отлично, – она достала ежегодный альбом прошлого года и передала через стол. – Как мы уже раньше обсудили, заявки в колледж теперь на первом месте и тебе нужны внеклассные занятия, так?

Я кивнула, открывая блестящий альбом с фотографиями.

– Мой папа так приказал, так и будет.

– Итак? – Энджи хлопнула в ладоши. – Перефразирую «Клуб “Завтрак”», разве мы не особенные в этом смысле?

– Возможно, – ответила я, пролистывая странички.

Мне совершенно не была интересна перспектива стать помощником составителя ежегодного альбома. Или опять же чирлидером. Или подчиняться отцовским правилам. Я посмотрела на лица на фотографиях – ученики смеются, работают над проектами, поют в шоу талантов и выигрывают ленты на выставках научных ярмарок. Вся книга посвящена нормальным детям, занимающимся нормальными вещами. Я знала, что многим из них – возможно, большему числу, чем я догадывалась – приходилась справляться с каким-то своим дерьмом, но, казалось, у них намного лучше получалось оставлять все это позади.

Я совсем не двигалась вперед.

Официантка приняла наш заказ, я снова стала листать ежегодный альбом, остальные беседовали. Я открыла страницу общественной деятельности Хармони. Там была фотография Айзека Пирса на сцене. Застывшего на драматичном черно-белом снимке. Я наклонилась поближе.

– О, мисс Холлоуэй, – заметила Энджи. – Вы особенно любопытны в случае мистера Пирса, не так ли?

Я проигнорировала ее и просмотрела фотографии Айзека с подписями под каждой: «Ангелы в Америке», «Утраченное дитя»[17], «Все мои сыновья»[18].

– Он занимается этим уже давно? – спросила я.

– С начальной школы, – ответила Энджи.

– О, понятно, – сказал Нэш, закатив глаза. – Сегодня не вечер наслаждения искусством, а инициация нового члена фан-клуба Айзека Пирса, – он посмотрел на Энджи. – Надеюсь, ты сказала новенькой, что она напрасно надеется.

– Я ни на что не надеюсь, – ответила я, а мое сердце сжалось от боли. Мысль о том, чтобы снова оказаться с парнем, была отталкивающей. Чтобы стоять близко к нему. Находиться в тесной машине на свидании. Целоваться. Касаться друг друга. Чувствовать, как его тело прижимается ко мне, и не знать его намерений. Или его силы.

Я с хлопком закрыла ежегодный альбом, одновременно прогоняя образ Айзека из мыслей, которые могут привести к панической атаке десятого уровня.

– На него приятно смотреть, – сказала Джоселин, – но серийный соблазнитель учениц колледжа даже не взглянет на нас, детишек.