Сравнительные жизнеописания - стр. 302

Антигон, сильнейший из наследников и полководцев Александровых, приобретший и себе и роду своему царское достоинство, имел сына по имени Деметрий, от которого родился Антигон, прозванный Гонат*; сын его был другой Деметрий, который царствовал недолго и умер, оставив по себе в отроческих летах сына по имени Филипп. Македонские вельможи, боясь следствий безначалия, призвали Антигона*, племянника умершего государя, и женили его на матери Филиппа. Сперва сделали его опекуном царским и полководцем своим, но впоследствии, видя его благоразумие и кротость, провозгласили его царем своим. Прозван он был Досоном, то есть «собирающийся дать», за то, что много обещал, но не исполнял своих обещаний. После него царствовал Филипп; еще в молодости был славнейшим тогдашнего века государем и подавал надежду, что возведет Македонию на прежнюю степень славы и что он один может положить пределы римской силе, надо всеми уже возносящейся. Однако при Скотуссе был побежден в большом сражении Титом Фламинином, лишился бодрости, предал все во власть римлянам и был доволен наложенной на него умеренной денежной пеней*. Но по прошествии некоторого времени, не терпя такого унижения и думая, что царствовать по милости римлян было более прилично рабу, любящему негу, нежели мужу, имеющему дух и возвышенные чувства, обратил все мысли к войне и начал приготовляться тайно и с великой хитростью. Он совершенно пренебрег приморскими и на больших дорогах лежащими городами, разоренными уже и опустошенными войной; собирал большие силы в верхних областях; крепости и города, внутри государства лежащие, снабжал оружием, деньгами, молодыми воинами и умножал силы свои, держа войну как бы заключенной тайно в своем государстве. У него было в запасе тридцать тысяч оружий; восемь миллионов мер пшена лежали в укрепленных местах; денег собрано столько, что достаточно их было для содержания в десять лет десяти тысяч наемного войска, которое бы защищало государство. Однако Филипп не успел начать и произвести в действо свое намерение, но умер от печали*, узнав, что умертвил несправедливо сына своего Деметрия по клевете другого недостойного сына своего, Персея.

Оставшийся сын его Персей унаследовал вместе с царством ненависть к римлянам, но не имел довольно силы, чтобы поднять такое бремя по причине низости и подлости души, в которой гнездились многоразличные страсти и пороки, над которыми первенствовала скупость. Говорят, что он не был законнорожденный, но что супруга Филиппа взяла его при самом рождении у некоторой аргосской швеи по имени Гнафения и подложила его тайно. Это-то, кажется, и побудило его погубить Деметрия. Он боялся, чтобы не открылось его низкое происхождение, как скоро дом царский имел бы законного наследника.