Сравнительные жизнеописания - стр. 213

Эти знамения многих устрашали, но мало беспокоили Фабия по своей нелепости. Ведая, что неприятели были в малом числе и в деньгах имели недостаток, советовал римлянам помедлить и не вступать в сражение с человеком, имеющим войско, многими подвигами приученное к битвам, но посылать помощь союзникам и держать во власти своей города, оставляя силу Ганнибала иссякать саму по себе, подобно пламени, возгорающемуся от легких и скоро сжигаемых веществ.

Слова не убедили Фламиния; он сказал, что не стерпит того, чтобы война подвигнулась к самому Риму, и не захочет, подобно древнему Камиллу, сразиться за город в самом городе. Он велел трибунам вывести войско; сам уже хотел сесть на лошадь, как вдруг, без всякой видимой причины, она испугалась, вздрогнула – и Фламиний упал стремглав на землю; однако это происшествие не отвратило его от предприятия. Он пошел навстречу Ганнибалу, следуя своему предначертанию, и расположился против него у Тразименского озера в Этрурии. Едва войска вступили в бой, как сделалось землетрясение, от которого разрушилось несколько городов, многие реки переменили свое течение, многие скалы растреснулись. Но при всем сильном движении земли никто из сражавшихся его не почувствовал. Фламиний, оказав в сражении великую отважность и силу, пал с храбрейшими из своего войска. Другие, обратясь в бегство, были поражаемы неприятелем. На месте осталось пятнадцать тысяч римлян; такое же число взято в плен. Ганнибал искал тело Фламиния, желая похоронить его с честью, достойной его храбрости; однако не нашел его между трупами мертвых; никто не знал, куда оно делось.

Что касается до поражения при Требии, то ни консул, писавший об оном*, ни вестник, посланный с известием, не объявили дела так, как оно происходило; они обманули народ, сказав, что победа была с обеих сторон сомнительна. Но претор Помпоний, получив известие о сем поражении, собрал народ* и без всяких отговорок и обмана прямо сказал ему: «Римляне! Мы побеждены в великом сражении – войско наше истреблено; консул Фламиний погиб; подумайте о своем спасении и безопасности». Слова эти, пущенные в народ, подобно сильному ветру на море, произвели в нем великое волнение. Изумление не позволяло им ни на чем остановиться и принять какие-либо меры. Наконец, все согласились в том, что обстоятельства требовали неограниченного единоначалия, которое называют они диктатурой, и мужа, способного управлять сею властью твердо и безбоязненно; что Фабий Максим один таков, имея дух и важность, равные величию этой власти, и находясь в таких летах, в которых сила телесная споспешествует еще предначертаниям души и отважность умеряется благоразумием.