Спящий просыпается - стр. 21

Бешено зазвенел звонок. Человек с русой бородкой выбежал через арку.

Пока портной помогал Грэму облачаться в темно-пурпурного цвета комбинезон, объединяющий нижнее белье, чулки и жилет, толстяк и русобородый вернулись в комнату. Они вполголоса обменивались быстрыми фразами. В их движениях безошибочно угадывалась тревога. Поверх пурпурного нижнего комбинезона Грэм надел верхний, голубовато-белый, и теперь был облачен по моде. Взглянув в зеркало, он увидел себя – по-прежнему изможденным, растрепанным и небритым, но, по крайней мере, не голым и даже – каким-то непостижимым образом – элегантным.

– Я должен побриться, – заметил он, разглядывая свое лицо.

– Сейчас, – сказал Говард.

Молодой человек перестал разглядывать Грэма, закрыл глаза, снова открыл и, вытянув тонкую руку, приблизился к нему. Остановился, огляделся вокруг и медленно взмахнул рукой.

– Стул! – нетерпеливо скомандовал Говард, и русобородый быстро пододвинул Грэму кресло.

– Садитесь, пожалуйста, – проговорил Говард.

Грэм заколебался, заметив, что в руке молодого человека, смотревшего на него таким безумным взором, сверкнула сталь.

– Неужели вы не понимаете, сир? – успокоил его русобородый. – Он собирается постричь вас.

– Ах так! – с облегчением воскликнул Грэм. – Но вы сказали, что он…

– Совершенно верно, капиллотомист! Один из лучших мастеров в мире.

Грэм поспешно сел в кресло. Человек с льняной бородкой исчез, а капиллотомист грациозно шагнул вперед, ощупал уши Грэма, изучил затылок и собирался присесть, чтобы еще разглядывать его, если бы не явное нетерпение Говарда. Наконец быстрыми движениями, ловко действуя своими инструментами, он сбрил Грэму бороду, подровнял усы, подстриг и причесал волосы. Все это он проделал без единого слова, увлеченно, с вдохновением настоящего поэта. Едва он завершил работу, Грэму подали пару башмаков.

Неожиданно, по-видимому из угла, раздался громкий голос:

– Скорее, скорее! Весь город уже узнал! Все прекращают работу. Прекращают работу. Не медлите, спешите!

Эти слова чрезвычайно всполошили Говарда. Грэм понял, что тот колеблется. Наконец он пошел в угол, где стоял аппарат с маленьким хрустальным шаром. Как раз в этот момент неумолкающий шум толпы усилился до мощного рева и столь же быстро затих. Грэма неудержимо потянуло к этому шуму. Он покосился на толстяка и поддался порыву. Двумя широкими шагами спустился по лестнице в галерею и через мгновение уже оказался на балконе, где ранее стояли трое незнакомцев.

Грэм подошел к перилам и взглянул поверх них. Снизу доносился шум от движения огромной толпы, послышались удивленные возгласы.