Спящий дракон - стр. 24
И Эрд рассказал все, что счел нужным.
Даг и Ганг казались удовлетворенными.
Завтрак завершился в приятной беседе. Эрд поведал несколько забавных историй из жизни Императорского Двора, а Шинон с большим юмором рассказал, как он, в бытность флагман-капитаном Фарангской эскадры, подстерег у Южных берегов три пиратские шекки, захватил их и сжег, а пленных привязал в канату, спущенному за борт, и все конгайские моряки до заката наслаждались зрелищем.
– Клянусь сосцами Морской богини, до этого я еще никогда не видел сытых акул! – завершил Начальник Гавани.
– Не знаю, суждено ли мне вернуться в империю, но если вернусь, ты, доблестный Шинон, – желанный гость в моем дворце, – искренне произнес Эрд.
– Благодарю, светлейший! Да будет с нами милость богов!
– Думаю, ты напрасно сказал «нет», светлорожденный, – заметила Этайа, когда Эрд рассказал им о событиях ночи и своем сне.
– Он не мог поступить иначе, – сказал вагар, – хотя и не знал, что сделка была нечестной.
– О чем вы? – спросил Эрд.
– Госпожа полагает, что ты должен был согласиться на предложение Наместника (Эрд удивленно посмотрел на женщину). Хоть он и пытался обмануть тебя: то была не фьёль, а обыкновенная девочка, над которой потрудился маг. Ты ошибся. Но поступил как должно. Теперь судьба твоя – в руках Неизъяснимого.
– А ваша?
– О нашей твой сон не говорит. Отказавшись от покровительства Наместника, ты отдал себя (и нас, разумеется) на милость того, чье имя – Даг.
– Милость – неподходящее слово, – сказала Этайа. – Но выбор не так уж важен – и тот и другой служат Пути Тьмы.
– Ты говоришь о маге?
– Нет, о людях. Знак мага скрыт от меня. Но он не слишком силен…
– Да?
– …иначе ты не ушел бы так легко, – сказал вагар. – Создавать иллюзии могут даже вагары.
– Мне приятно это слышать. Особенно то, что ты, владея магией, скрыл это от меня!
– Не обижайся, светлорожденный Эрд! Моя магия сродни твоей: я воин.
– Мне ли этого не знать!
– Отец! – вмешался Нил. – Пирог с телячьим паштетом лучше всего есть, пока он горячий. Если мудрость ваша обратилась к прошлому, ее можно совместить с обедом.
Трех перемен блюд оказалось довольно для всех, кроме Нила. Великан при необходимости мог поститься несколько недель, но, когда была возможность, ел самое меньшее за четверых.
Отдав должное кушаньям и напиткам, светлорожденный откинулся на спинку стула и пропел первые строки баллады о Вэрде Смелом: