Спящее племя - стр. 33
– Спасибо, – прошептала я, натянуто улыбнулась.
Волк прищурил синие глаза, они выцвели до светло-серого. Оборотень медленно стал подниматься на задние лапы. Унёсся к небу метров на шесть, не меньше. Потом стал уменьшаться. У приличных оборотней юбки на резинке. Так что мужик, оборачиваясь, оставался прикрытым.
У него широкие плечи, волосатая мощная грудь. Мышцы на светлой коже жгутами выделялись и ползли голубоватые вены.
Ох, хорош!
Морда волчья превращалась в лицо.
Было в этом молодом мужчине около двух метров роста. Красивая стрижка с выбритыми висками. Светло-русая бородка была заплетена в две небольшие косички. Губы у него приятные, пухлые, с красивым контуром. Нос аккуратный, брови широкие над пронзительными серыми глазищами. Скулы такие… измождённые.
Одним словом, он мне ещё в первый раз понравился.
– Здорово, – подмигнул мне придурок, у которого беременная девка бешенная и кусается. Родила уже, наверное. Он нагло почесал сквозь юбку член с небольшой эрекцией. – Сиськи зачётные, ещё в общаге приглянулись.
Где-то на заднем плане рыкнул Мирослав.
– Это ты, – выдохнула я, сделав шаг назад. – Ты приходил! И где твоя коза ебанутая? – Я огляделась по сторонам побаиваясь её увидеть.
Улыбка сошла с лица волка, глаза выцвели настолько, что остался только чёрный зрачок. Я поняла, что сейчас огребу. Ожидала, что ударит, потому что лютую злобу почувствовала физически. Но он не двинулся.
– Она умерла, – тихо ответил он.
– Прости, – ахнула я и прикрыла грудь, которая так долго была голой, а я и забыла совсем. – А ребёнок?
Я с большим сочувствием к нему.
– Ребёнок жив. У меня девочка, Ясенькой зовут. – Он опять улыбнулся, и глаза вернули цвет серо-голубой.
Больше я ему была неинтересна, он прошёл мимо к моему медведю. На стонущего Велимира мы внимания не обращали. Мирослав продолжал лежать на траве, облизывал пересохшие губы, был бледен. Попытался улыбнуться волку.
– Здравствуй, Геннадий Гурьянович. Вовремя ты…
– Здравствуй, Мирослав Андреевич. – Волк подтянул юбку и встал у моего медведя на колени. – Не переживай, ты не слабый колдун, это они сильные. Для нас даже неподъёмные.
– Неужели миры так соприкасаются, что Хладнокровные вылезают? – шептал Мирослав.
Хладнокровные. Соприкасаются миры! Вот почему страх, который я испытала, был похож на что-то глубокое, на генетическом уровне, зов предков, которые ни в какую змей любить не хотели.
Я украдкой глянула на валяющиеся трупы аспидов и покрылась мурашками. Вот ведь гады, мёртвые, а казалось, сейчас оживут. Их в клочья рвать надо, а лучше сжигать. Наткнулась на холодный взгляд Геннадия Гурьяновича. Он усмехнулся и одобрительно кивнул, словно прочитал мои мысли.