Спящая царевна. Своих не бросаем - стр. 8

Андрей полностью сосредоточился на подъёме – это отвлекало от разных невесёлых мыслей, которым точно не место в этом походе. Лес ведь не терпит рассеянности, неосторожности, глупости. Зазеваешься – и тотчас поплатишься. Это Беркутов хорошо знал ещё по своей прошлой жизни.

Правда, пока они ещё и до леса не дошли. Вот заберутся повыше, тогда…

Вскоре Гордей оказался на плоской вершине мыса. Следом за ним и сам Андрей поднялся, и шедший за ними ещё один плечистый светловолосый вояка.

Привычный к долгим пешим походам Беркут легко покорил крутой берег реки. И теперь поджидал, пока и все остальные подтянутся.

Старшой покосился на него, хмыкнул невразумительно, но явно с одобрением – мол, ишь ты, даже не запыхался! Видно, не ждал от чужака такой прыти.

Вскоре поднялись и все остальные. Чуток отдышались. И Гордей повелительно махнул рукой, призывая дальше.

Вот теперь их ждал настоящий лес. Кому-то он мог показаться непроходимым и пугающим, но Андрей улыбался могучим деревьям как старым знакомым. Он с детства знал и любил тайгу. Отец успел его научить быть частью этого невероятного зелёного мира. И пусть здешний лес иной, не сибирский, к которому привык, Беркут всё равно себя ощущал так, словно вернулся домой.

Да и местные чтили вечную силу жизни, что питала исполинские деревья.

Приостановившись на опушке, Гордей сперва неуклюже поклонился и громко выдал, всматриваясь в кроны:

– Наше тебе почтение, Хозяин Леса! С миром в твои владения пришли. Уважь и ты нас, не прогневайся, защити на тропах лесных!

Порыв леса всколыхнул могучие деревья. Густая, по-летнему сочно-зелёная чаща зашумела приветливо, встречая гостей.

– Благодарим, Хозяин! – Гордей ещё раз склонил голову.

И Андрей невольно повторил этот жест, а затем и тихо шепнул: «Благодарю!»

В прежние времена он мог бы посмеяться над этими суевериями, вот только с лешим и прочими Древними он уже хорошо был знаком, даже обязан им жизнью.

Вот теперь, заручившись поддержкой лешего, можно и путь продолжать.

И они нырнули под сень вековых деревьев.

Терпкие запахи влажного дёрна, трав и лесных цветов, хвои, грибов мгновенно окутали плотно, так что даже в носу защекотало. Ветер, кружась в беспечном танце с верхушками деревьев, шумел листвой. Развесёлая птичья команда звенела на все голоса, наполняя жизнью и радостью сумрак леса.

Как же он соскучился по всему этому – по звукам, запахам, голосам леса, а ещё по его особенной говорящей тишине!

Конечно, и там, в столице Белогорья, в царском тереме, он теперь был гораздо ближе к дикой природе, чем в той же родной деревне. Местные