Спираль зла - стр. 48
Делакруа, наоборот, нацелил на него камеру, и Жюдит поняла, что он снимает крупный план.
– Ты что, глухой? Я сказал, не смей меня снимать!
– Ты что, не понимаешь, что он тебя дразнит? – крикнул еще один.
Маленький блондин спрыгнул со скамейки и направился прямо к режиссеру. Остальные двинулись за ним. Жюдит поняла, что, несмотря на свой малый рост, главный у них – белобрысый.
– Морбюс, прекратите, – шепнула она.
Но Делакруа, казалось, был полностью поглощен своим занятием, и не оторвался от него, даже когда парни его окружили. Один из них попытался отнять у него камеру, но режиссер ловко увернулся и вскочил на скамейку, с которой только что встала вся банда. Теперь он нависал над ними и снимал их сверху.
– Черт, этот сукин сын явно нарывается! – вышел из себя один из парней, подняв на него глаза.
– Ублюдок! Вообразил себя Спилбергом…
– Заткнитесь, – сказал белобрысый, подходя к ним. – Слышь, чувак, – спокойно прибавил он, – ты должен немедленно отдать мне эту камеру.
– Морбюс, прошу вас, – сказала Жюдит.
Она ощущала царящее напряжение каждым мускулом, каждой клеткой. А Делакруа, похоже, не отдавал себе отчета, в какой опасности находится, насколько взвинчены подростки, окружившие его, как стая гиен, готовых напасть. Он словно плевал на опасность. Или играл с ней… Поскольку Делакруа снимал разъяренную банду, все так же нависнув над ней.
– Сто евро каждому, кто улыбнется мне, – бросил он.
– Что?
– По сто евро за улыбку ваших очаровательных мордашек.
– Эй ты, говнюк, это что, извращенские штучки или как?
– Он чокнутый, заберите у него камеру! – рявкнул еще один. – Плевали мы на его деньги!
– Сто евро, – повторил Делакруа. – Ну, давайте, мальчики, изобразите мне милые улыбки!
Жюдит увидела, как побледнел белобрысый.
– Вот гад, он тебя сейчас в гостиницу потащит…
– Что здесь происходит?
Все повернули головы в сторону раздавшегося голоса. Заложив руки за пояс, к ним спокойно подходил муниципальный полицейский.
– Вот этот тип провоцирует нас своей гребаной камерой! И все время снимает нас без разрешения! – пожаловался один из парней. – У него есть на это право?
– Это незаконно, господин полицейский, – присоединился другой. – Он не имеет права.
– Морбюс, опустите камеру, пожалуйста, – сказал муниципальный полицейский.
– Расскажите мне о своем детстве, – попросил Делакруа, когда они уже подъезжали к дому под шум близкой грозы и вспышки молний.
– О моем детстве?
– Ну да. Какие у вас были родители, чем они занимались, в какой обстановке вы росли…
– Вам это действительно интересно?
Ветер дул им в лицо, и волосы танцевали у режиссера за головой, как щупальца актинии.