Спектакль - стр. 33
– Как тебе суп? – спросила мама, погружая в него ложку. – Ты что-то совсем не ешь. Слишком много базилика?
– Нет, он очень вкусный, – Натали макнула кусочек хлеба в него и съела, одобрительно кивая, – просто у меня… расстройство желудка.
– Это потому, что он пустой. Тем более нужно поесть. – Мамино недоверие было очевидным.
– Поем, когда вернусь от Симоны, – сказала Натали, глянув на часы. Я сказала ей, что буду в шесть.
Натали очистила и помыла тарелки. Жизнь ее была в эти дни расписана по часам. Прошлым летом она по несколько часов могла читать или писать в городском саду либо же наблюдать за прохожими, сидя вместе с Симоной в кафе, и ее главной проблемой было успеть сделать домашние дела до прихода мамы с работы.
А теперь ее проблема – это трупы. И необъяснимые видения. И убийца.
Она должна была быть на севере Франции вместе с Агнес, в маленьком городке, где время остановилось. Главной проблемой этого лета должно было быть решение, какого размера кусок пирога себе отрезать, или то, что в саду водятся змеи, или что Роже безобразничает.
Вздохнув, она швырнула кухонное полотенце на стойку. Мама очередной раз спросила, что случилось.
– Ничего, – ответила Натали. Она подняла полотенце, аккуратно сложила его и положила на столешницу. – Надеюсь, что скоро мне станет получше, вот и все.
Мама скрестила руки, поморщившись от усилия, которое для этого потребовалось. Натали взяла сумку и поцеловала маму в лоб, пообещав быть дома в восемь.
Натали сошла с парового трамвая на площади Пигаль, в квартале от Симоны, и купила газету в ближайшем табачном киоске. Танцевальные залы, похабные кан-кан-шоу, кафе-варьете тесно скопились в этой части города, и Симона жила в самом их центре. Мама называла данный район «сплошным упадком», так что Натали «перенесла» адрес Симоны в здание в более приличном районе, в паре кварталов отсюда.
Из-за расписания в Le Chat Noir Симона жила в странном режиме – по «вампирским часам», как она это называла. В некоторые вечера выступала в шоу, и хотя у нее были небольшие роли в кордебалете, от выхода на сцену ее переполняла радость. В другие вечера она работала официанткой в клубе. Часто и выходные она проводила там же, слушая исполняемые со сцены стихи или новую музыку.
Порой и вспомнить было непросто, как Симона проводила время до Le Chat Noir. Неужели всего пару месяцев назад их вечера проходили в «салоне на крыше» за наблюдением за прохожими и сочинением историй о них?
Натали проскользнула мимо бродяги в дверном проеме дома Симоны, вошла в тускло освещенное фойе, и до ее слуха донесся шум. Кто-то непрерывно кричал, или играл на пианино, или что-то праздновал; а если нет, то все равно оставался фоновый гул голосов. Место так пропахло сигарами и алкоголем, что запахи эти, казалось, уже впитались в стены. Деревянные ступеньки, по которым прошло бесчисленное множество усталых ног, застонали, когда она стала подниматься по ним к квартире.