Спецвыпуск книжной серии «Современники и классики». Выпуск 3 - стр. 3
Воцарилась неприятная тишина, от которой в ожидании продолжения волчьего воя у Шерхана на спине рубашка прилипла к телу. Ему показалось это состояние бесконечным. И вся окружающая природа: горы, долины рек, лесные массивы – приутихла в предчувствии этого магического завывания, в предвкушении чего-то важного, непредсказуемого, необратимого.
Вдруг на грани срыва ожидания с противоположной стороны рощи тишину леса прорезал голос королевы стаи – сильный, мелодичный, протяжно давящий. Судя по тембру, он не был похож ни на примирительное завывание в ответ королю стаи, ни на голос матери, заботящейся о детёнышах. Это была и не тоска обиженной, страждущей королевы, и не звук тревоги, предупреждающий стаю об опасности, ходящей рядом с ней. Это было похоже на какой-то сигнал от королевы, находящейся со свитой на одном из лежбищ своего королевства.
Свой зовущий голос ещё раз подал вожак стаи, а потом затаился прислушиваясь.
Спустя какое-то время ему ответно завыла королева. Судя по смягчившемуся голосу волчицы, Шерхан определил, что она прощает королю обиду. Голос волка обрёл созвучие, уверенность. По радостным завываниям волчат можно было понять, что всем понравился мир, который с прощением королевой короля приходил в их семью. Примирительный вой волчицы, переставшей злиться на своего короля, означал, что она с детёнышами слышит его, ощущает их близость. Королевская чета скоро со своими принцами, принцессами соберётся на королевский совет и там решит назревшие вопросы своего королевства.
Король, довольный голосом королевы, завыл так восторженно, что всем жителям леса стало ясно, как горячо он любит свою напарницу.
Тут же с северной окраины леса подняли радостный вой молодые волки, дозором обходящие границы своей территории. Спустя мгновения из глубины рощи к родителям, старшим братьям один за другим присоединились несколько подростковых голосов. За ними отозвались волчата-сосунки. Волчата не выли – этому родители их ещё не научили – то ли скулили, то ли смеялись. То и другое происходило одновременно. Они, пискляво срывая связки, одновременно тявкали, скулили, визжали. По тому, как раздаются голоса сосунков – разных высот, тембра, настроения, – создавалось впечатление, что это о себе дают знать вовсе не детёныши волчьего племени, а какие-то чужеродные существа, которые никогда не научатся выть по-волчьи.
Когда умолкли волчата, в густые сумерки, ломая тишину, вновь врезался сильный, магический тон королевы волчьей стаи. По зычному вою, тембру, дикой неповторимой музыке, тревожно отражающейся в нём, можно было догадаться, что она встретилась с королём и очень довольна восторжествовавшему миру в их семье.