Спецотдел «Бесогон» - стр. 6
Прибыл я в это самое село Граличи уже под вечер. Местечко, доложу я вам, жутковатое. Рядом густой лес, угрюмая громада которого чернеет возле самого села. Околицы нет, в окошки крайнего домика ветки деревьев лезут. Полуторка, которая встречала меня возле жел/дор переезда, сделав свое дело и подбросив меня к покосившейся от времени избе сельсовета, тут же уехала. Председатель, крепкий лет под шестьдесят мужик выскочил встречать меня на крыльцо.
– Здравствуйте, – говорит, – меня Иваном Ефимовичем кличут, фамилия моя Гавриленок.
– Здравия желаю, – отвечаю любезно, но без фамильярности.
– Из самой столицы к нам?
– Из нее самой.
– Документики имеются?
– Как не быть, – достаю из внутреннего кармана шинели и протягиваю представителю местной власти свою «верительную грамоту». Мандат, на котором стоит подпись самого Берии, обычно делает людей суетливыми и подобострастными. Но этот тип подписи министра ничуть не испугался.
Читал он медленно и старательно, а, закончив изучение документа, потащил меня в пропахшую махорочным дымом свою контору. Предложив гостю единственный в помещении стул, сам Гавриленок присел на шаткий обшитый вытертым зеленым сукном столик.
– Беда у нас, товарищ Сорокин.
– Знаю, – говорю, – о ваших бедах. Попробуем разобраться.
– Нет! – Гавриленок мотает седой неприбранной головой, – не обо всем вам еще известно. Лейтенант Будько прошлой ночью пропал. Его сослуживцы до сих пор лес прочесывают, тело ищут. Так-то вот!
– Чего же он в лесу-то ночью делал? – опешил я.
– Волка искал, взять самолично его вознамерился. За растерзанных ребят отомстить хотел.
Не нашлось у меня слов сказать что-либо в ответ. Молодой лейтенант был, горячий, хоть и повоевать малость уже успел. Одного не учел парень, нечего с наскока лезть туда, куда с умом лазить нужно. Сразу понял я, что не простой это волк был. По нашей части зверюга оказался, и схватка с ним предстояла серьезная. Даже не схватка предстояла мне, а поединок. Помощников брать я не хотел. Задействовать в своих операциях личный состав не из нашего отдела крайне не рекомендовалось, а точнее, строжайше запрещалось нашей внутренней инструкцией. Вести бой с нечестью офицеры «Бесогона» должны были самостоятельно, как наиболее подготовленные и посвященные в детали, знать о которых остальным не полагалось.
– Скажите, – говорю я председателю, – вы ведь тут давно живете? Саперы-то ведь к вам недавно на разминирование прибыли?
– Знамо дело, родился я в этой деревеньке. В гражданскую партизанил здесь и в германскую тоже партизанить привелось, – отвечает мне Гавриленок, – а саперы с полтора месяца всего как тут. Немцы много мин после себя оставили. До сих пор люди подрываются. Вот они и разминируют…