Спецназ боярина Коловрата - стр. 21
В свое время он, несмотря на крики Василисы Николаевны, подобное провернул и с Евпраксиньей. Девочка не только не испугалась, но и собрала целую корзину ягод, так как тогда было начало лета, а после как ни в чем не бывало, вспомнив все, чему учил ее названый отец, нашла дорогу к дому. Евпатий подсматривал, как его воспитанница смотрела на кору и на другие приметы, чтобы определить, куда идти, и был в тот момент очень горд собой.
– Монголы, – негромко произнес великий князь, и Евпатия Львовича словно громом поразило. Вся сонливость вмиг исчезла, и богатырь посмотрел на великого князя, а вот боярин Демид Твердиславович никак на это не отреагировал.
– Почти десять тысяч степняков могут войти в наши земли, и, как вы знаете, это к добру не приведет. Степняки несут с собой смерть и разорение.
– Великий князь, – первым заговорил боярин Демид Твердиславович, – Степь понимает только булат, и надо нам собрать войско да встретить их в чистом поле. Обидно, конечно, что придется людей от трудов отрывать, но коли так надо, что поделаешь.
– Если это те, кто пришел тогда на реку Калку, то не стоит их недооценивать, – сказал княжич Федор, – их может быть куда больше, чем десять тысяч, и тогда мы можем потерпеть поражение. И это поражение заставит нас склонить головы перед Степью, а это чести и славы нам не добавит.
– Если это монголы, те, что стояли супротив нас на реке Калке, – хмуро проговорил Евпатий, – то надо слать гонцов по всей Руси, собирать силу всех князей и быть всем как один.
Великий князь с улыбкой посмотрел на боярина Евпатия Коловрата. Видно, многое он перенес в те дни. До сих пор страх гложет этого могучего воина. Если я позову других князей на помощь, то покажу себя слабым. Рязанские князья никогда с монголами не сталкивались и в битве на Калке не участвовали. Коловрат ходил в тот поход под другими знаменами. Страх – плохой советчик, но и быть глупцом не надо. Сын мой прав: Степь силы боится, и надо ей показать, что Рязань могуча, а главное, едина. Пусть еще поспорят и поругаются, чтобы потом никто не говорил, что я советов ничьих не слушаю, а потом я скажу всем свое решение. Надо нам собраться всем вместе, мне и племянникам моим, и вступить в переговоры с этими захватчиками. Мы не булгары, и нас легко захватить не получится.
Однако споров не было. Евпатий Коловрат ничего не говорил, а боярин Демид и вовсе скучающе зевал. Для него, видно, весть о степняках не казалась угрозой.
– Вот что я решил, бояре, – немного помолчав, произнес великий князь Юрий Игоревич, – я встречусь с племянниками, и вместе мы пошлем к монголам посланника, чтобы узнать, чего забыли здесь эти степняки. Они увидят, что мы едины, и устрашатся нас. Их не так много, по слухам, тысяч десять, может, двадцать. Я и сам смогу их одолеть, а если еще и с удельными князьями соединюсь, то угрозы они и вовсе не представляют. Те монголы, что разбили моих родичей на Калке, вначале искали дружбы с нами, и если бы не проклятые и трусливые половцы, то победа была бы за нами.