Спецназ Берии. Первый бой - стр. 12
Время шло, каждый день был насыщен событиями. 3 июля ознаменовалось тем, что по радио наконец-то выступил сам товарищ Сталин. Это было его первое с момента начала войны обращение к народу.
Догадки у людей по поводу затянувшейся реакции вождя на такое важное событие, как война, были разные. Естественно, не обошлось и без самых абсурдных. Многие полагали, будто бы у Сталина началась нервная депрессия. Но, если обратиться к записям в журнале посещений кабинета главы государства, только 22 июня состоялось 29 визитов высокопоставленных государственных лиц и военачальников. В их числе были Жуков, Ворошилов, Молотов, Ватутин и другие. Мог ли правитель, находясь в депрессии, вести такую активную работу?
Как известно, Иосиф Виссарионович был сторонником взвешенных решений, и в конечном счёте жизнь доказала, насколько была оправданна такая политика. Отсрочка его обращения к народу только усилила степень глубины содержания самой речи. Каждое слово в ней, каждая мысль несли конструктивный характер.
Речь начиналась словами: «Товарищи! Граждане! Братья и сёстры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои!» Одно это уже говорило о многом. Если опустить малоподходящее для официальной речи «друзья мои», то сугубо православное «братья и сёстры» наводило на мысль об ослаблении религиозной разобщённости на фоне надвигающейся опасности.
Далее Сталин рассказал о тяжёлом положении на фронте, о занятых врагом областях, бомбардировках городов и так далее. Важно было, что в своей речи он дал несколько ответов на главный вопрос: «Что требуется для того, чтобы ликвидировать опасность, нависшую над нашей Родиной, какие меры нужно принять, чтобы разгромить врага?» В его понимании – это осознание народом глубины опасности, стремление мобилизоваться, недопущение паникёрства и трусости, перестройка экономики на военный лад. Одним из тезисов речи Сталина звучал призыв создавать народные ополчения и вести партизанскую войну в тылу врага.
В тот же день речь Сталина была опубликована в газете «Правда», а 4 июля вышло постановление ГКО «О добровольной мобилизации трудящихся Москвы и Московской области в дивизии народного ополчения».
Ребята продолжали ставшую уже привычной работу. Доставление повесток особого восторга им не приносило, но все относились к этому как к безусловной необходимости.
4 июля Овсянкин пребывал в явно приподнятом настроении.
– Ну что, почтальоны, не надоело бумажки разносить? – сказал он заносчиво.
– Знаешь что, кончай издеваться, – недобро зыркнул на него Виктор.
– А никто и не издевается. Вы вчера выступление Сталина слышали?