Спаси нас - стр. 30

Руби переводила взгляд то на меня, то на бумажки, и грусть постепенно уходила из ее глаз. Она сменялась чем-то другим, более теплым, пока в конце концов на ее лице не появилась легкая улыбка. Руби стянула всю стопочку бумаг к себе на колени и принялась подробнее рассматривать записи.

– Я думаю, тебе лучше все это посмотреть в спокойной обстановке, и, если возникнут вопросы, я помогу. Кроме литературы – там вы уже на «Анне Карениной», а мы еще даже не начинали. Но Лин все знает…

Руби отсутствующе кивнула и продолжила просматривать записи.

– Надеюсь, почерк разборчивый. Я правда старался, но…

Дальше я не договорил. Руби обняла меня.

– Это круто, спасибо.

Пара бумажек упала на пол, но в эту минуту я не думал о них. Я как мог ответил на робкое объятие Руби.

– Я не хотела бы бросать Макстон-холл, – сказала она. Ее голос был приглушен моим пиджаком.

– Я знаю, – ответил я.

Она еще теснее прильнула ко мне, и я крепко прижал ее к себе. И тут что-то громыхнуло у нас за спиной.

– Привет, Джеймс.

Выпускать Руби из объятий мне совсем не хотелось, но подтрунивающий тон Эмбер не оставлял мне выбора. Я обернулся. В дверях гостиной стояли сестра Руби и ее мать. Я вскочил с дивана.

– Здравствуйте, Хелен, – сказал я, поправляя пиджак. – Приветик, Эмбер.

На какой-то момент в комнате повисла неприятная тишина. Потом Хелен сделала пару шагов ко мне. Я на секунду испугался, уж не хочет ли она влепить мне пощечину, – но мать Руби меня удивила.

Она обняла меня.

Я даже растерялся и не знал, что делать.

Хелен Белл обнимала меня.

– Мне очень жаль, Джеймс, за то, что происходит у тебя в семье.

От ее слов мое дыхание пресеклось.

Она отстранилась, но продолжала держать меня ладонями за плечи. Тело оцепенело. Я не мог шевельнуться, не мог произнести ни слова. Я вспоминал, когда моя мать в последний раз обнимала меня. Это было в наш с Лидией последний день рождения, за завтраком. Она сперва шагнула с распростертыми объятиями к Лидии, а потом обняла меня.

– Если есть что-то, что мы могли бы сделать для тебя и твоей сестры, не стесняйся, скажи, – продолжала Хелен, и я вытеснил воспоминание о маме из головы.

Я рассчитывал на то, что на меня зарычат. Я рассчитывал на ненависть. На то, что у меня перед носом захлопнут дверь. А тут мама Руби обнимает меня и предлагает помощь. Мне. Хотя именно из-за меня Руби исключили из школы.

Я с трудом сглотнул. В эту секунду я растерялся. Заметил только, что мне стоит все бóльших сил выдерживать ее взгляд и не дать ей заметить, как меня тронули добрые слова. Может, это особое оружие Хелен – кротость.