Спаси меня - стр. 37

– Уйду, – обещаю. – Сегодня бы и ушла, но видите вот...

Я замолкаю, поражённая неожиданной лаской от почти незнакомого человека.

– Герман неплохой парень. Сильный. Справедливый. И люди вокруг него тоже неплохие. Но молодые они ещё. Глупые. Творят дела, за которые спрос обязательно будет. Ответят ли?

– Я за помощью к ним пришла, – неожиданно для себя признаюсь. – Сестру мою обидели, а у неё ребёнок маленький.

– Неужто, сами не справитесь? Молодые. Здоровые.

– Теперь думаю, что да.

– Вот и правильно. В долгу здесь быть нельзя. Я схожу к ней, предупрежу. Вещи тебе принесу. А потом помогу уйти.

Нуркан тяжело поднимается на ноги, а я тяну руку и хватаю её за подол.

– Почему вы мне помогаете? – Не спросить не могу, хотя и не ожидаю честного ответа.

Но он честный настолько, что даже пугает.

– Потому что могу. И потому что моей дочке никто не помог.

Мне остаётся только думать, что случилось с дочерью Нуркан, и молиться, чтобы дни вынужденного затворничества прошли для меня без последствий.

16. Глава 16

Из-за отсутствия в комнате окон невозможно определить день сейчас или ночь.

Я то проваливаюсь в сон, то выныриваю из него, всякий раз спросонья забывая, где нахожусь, а потому пугаюсь. Темноту разрезает только футуристическая подсветка бара. Стекло и хрусталь выглядят, как уменьшенная копия пространственного тессеракта из «Интерстеллара», а я представляюсь себе летящим наблюдателем, пересекшим невидимую границу горизонта событий.

В роли пассивно плывущей по воде щепки мне неуютно, и я делаю всё, что могу, чтобы поскорее выплыть из несущего вперёд потока.

Не скулю, когда Пётр меняет мне повязки. Не кривлюсь при виде шприца. Ем всё, что носит Нуркан – это чаще всего мясо и мясные бульоны – и очень, очень много сплю. Отсыпаюсь за месяц ночной работы.

– Дисциплинированный ты пациент, Таня. Быстро поправишься.

Пётр пытается меня разговорить, но я мужественно держу оборону и никак не реагирую на его ободрение. В конце концов он сдаётся, молча делает свою работу и уходит.

Нуркан приносит не только вещи, но и новый телефон – мамину неубиваемую «нокию». Я сразу звоню Юльке.

Она отвечает после первого гудка и сразу начинает плакать:

– Тессочка, с тобой всё хорошо? Они ничего тебе не сделали?

Второй вопрос вводит меня в ступор, и я отвечаю с некоторой задержкой и очень неуверенно.

– Со мной всё хорошо.

– Правда хорошо? – вопит Юлька.

– В очередной раз неудачно упала.

– В какой ты больнице? Та женщина ничего не сказала.  

– Я в «Точке». Обошлись без больницы.

– Тогда почему не едешь домой?

– Потому что я упала на спину. Нельзя двигаться. Здесь есть доктор, он за мной наблюдает.