Спасение для лжепринцессы - стр. 11
Хах, такие мелочи, видимо, не волновали его мать, когда она брала с меня клятву. То-то она так внимательно меня оглядела после неё. Понадеялась, что я всё-таки двину копыта? Гадина! К счастью, признаков смерти от магического истощения я у себя не ощущала. По крайней мере пока.
— Зелье правды, артефакт, хоть что-то другое у вас есть? — спросила я, сжав кулаки.
— Нет. Обычно не требуется. Зачем, если мы все одарены магически и способны приносить клятвы?
— И что мне делать? Как мне доказать, что я тебе не изменяла? — всхлипнув, спросила я.
— Никак, Лисса. Я же не слепой. И, несмотря на все мои чувства к тебе, терпеть лживую и гулящую жену не стану. Не хочу, — жёстко отрезал он, с болью глядя на меня. — Не хочу каждый раз переживать то, что чувствую сейчас. Лучше не иметь никакой жены, чем такую. Я сам виноват. Всем было известно, что Лалисса Гленнвайсская меняет любовников, как наряды. Но я верил, что из-за нашей связи ты не захочешь изменять. Никто обычно не хочет. Но исключения бывают, хоть они и очень редки. А такой судьбы, как судьба мужа гулящей жены, не пожелаешь никому.
Мейер снова отвернулся. Нервно сглотнул. Я в немом оцепенении наблюдала, как дёрнулся его кадык, а потом проступили желваки, когда он стиснул челюсти.
— Хорошо. Ты не веришь мне. Допустим. Но этот вилерианец, что по твоему мнению переспал со мной, кто он? И где он? Разве он не должен быть рядом со мной? С чего бы ему сбегать, если переселенки — такая ценность?
— Это ты должна знать, с кем спала! — вскинулся Мейер, но тут же усмирил гнев. — Мы предполагаем, что он женат и поэтому…
— Но как же связь? Разве жена бы не почувствовала? И потом, ну сколько мужчин было на этом ужине? Двадцать? Тридцать? Допросите всех! Они все скажут, что не спали со мной! — воскликнула я.
— Ты хоть представляешь, какой это позор? — взорвался Мейер. — Что ты мне предлагаешь? Идти по родственникам и спрашивать, с кем из них спала моя невеста? Тебе мало того, в каком свете ты уже меня выставила? Ты хоть понимаешь, что обо мне будут говорить, когда мы разорвём помолвку? Хотя даже не это самое страшное! Самое страшное, что я даже ненавидеть тебя толком не могу! Хватит! Я тебе всё рассказал. Уходи! Я больше видеть тебя не могу!
— Мейер, — прорыдала я, протягивая к нему руки. — Пожалуйста, поверь мне, умоляю. Я не изменяла тебе и ни с кем не спала… Я не знаю, как заразилась, но я бы никогда не предала тебя!
Он отшатнулся так, будто я плеснула в него кислотой.
— Уходи, Лисса. Уходи к себе! — прорычал он. — Или я выставлю тебя за дверь сам.