Спасение беглянки - стр. 22
– У-у, как всё у тебя… Витамины тут уже бессильны! И, знаешь, что я тебе скажу, Надюха? Только ты не обижайся!
– Ну, говори, – милостиво разрешила Надежда.
– Замуж тебе пора, Устинова! А то нервная ты какая-то…
– Да отстань ты, Серёжка! Вечно ты, – отмахнулась Надя, подумав, что он не так уж и далёк от истины. Недаром – психиатр! – А… за кого? – вдруг спросила она, предположив, что ему стало известно о предстоящих изменениях в её личной жизни. Для всех, кроме закадычной подруги Натальи, она эту новость пока держала в секрете… до поры до времени.
– Чего – за кого? – не понял Сергей.
– Замуж – за кого? – повторила она вопрос.
– Ну, ты, слушай… То «отстань», то сразу «за кого»! Я-то откуда знаю! Выходи, да и всё! Сваха я тебе, что ли, Устинова? В смысле психического здоровья – тут я могу посоветовать, а за кого замуж… это не к психиатру!
– Ой, ну началось! Спросить уже нельзя!
– Так смотря о чём!
– Я вообще-то про витамины спросила, ты сам мне про «замуж» начал советовать.
Виктор Михайлович Саянин с супругой Ольгой Владимировной прогуливались вдоль берега, любуясь закатом.
– Хороший день сегодня! И погодка не подкачала, – он был в приподнятом настроении.
– И коллективы все приехали, никто не подвёл, – откликнулась Надежда, – а вы волновались!
– Статью напишешь, Надя? О сегодняшнем празднике…
Центр выпускал по особым случаям газету «Русский путь», и многие представители сей достопочтенной организации периодически печатали свои статьи в этом издании.
– Конечно, – согласилась Надежда.
– Только поторопись! Три дня тебе хватит?
– Вполне, – кивнула Надя, намереваясь освободиться гораздо раньше, потому что через три дня она обещала быть у Юрия.
Нина пошевелилась, и запястье Александры пронзило острой болью, оторвав её от воспоминаний.
– Ой, Нин, ты потише!
– Да мне самой больно, но и сидеть так уже невозможно, – пожаловалась девушка.
– А-а? – обернулся «Ёжик».
Подруги испуганно примолкли, а Саша в мыслях вновь вернулась в недавнее прошлое…
…Однажды в заведении Мехмеда появился новый посетитель – молодой представительный турок. Он положил глаз именно на неё, изъявил желание уединиться с ней в приватном кабинете. Вёл себя незнакомец вполне сдержанно, ничего, кроме танца, не требовал. Говорил по-русски совсем без акцента, но часто путал падежи, время и форму глаголов, или некоторые слова употреблял не к месту и не по назначению. Балкан – так звали молодого человека – стал появляться часто, из всех девчонок выделял Александру и с весьма заметным для окружающих постоянством оказывал ей внимание. Обычно она исполняла для него приватный танец в одной из специально оборудованных, завешанных зелёным бархатом ниш, а потом они в течение полутора-двух часов сидели вместе на небольшом диване. Пили вино, ели фрукты, разговаривали о пустяках. В сущности, все беседы их были о танцах, о погоде и о настроении…