Спасая Маму - стр. 10
А еще в семье были две очаровательные девушки с ярко голубыми глазами. Одной исполнилось двадцать пять лет, и это была жена Василия-младшего Зоя, яркая подвижная особа с необычайно заботливым сердцем, которое, правда, почти никогда не ладило с головой. Второй же минул третий годик. И это была его дочь Карина, девочка смышленая и шаловливая. А друга олицетворял Фёдор Рыбачков, с которым они неразлучно дружили с самого раннего возраста. Василий и Фёдор прекрасно дополняли друг друга: один решал задачи с помощью ума, другой на удивление ловко умел орудовать кулаками. Федор и внешне отличался от друга статностью и спортивным телосложением. Они были ровесниками, но Федор считал себя старшим, всегда вставал горой за друга, не задумываясь, мог наказать обидчиков Василия. Чувство справедливости в нем всегда преобладало над всеми остальными чувствами. И когда пришла пора выбирать дело жизни, отправился в спецназ, будучи твердо уверен, что именно здесь он сможет принести пользу людям.
В тот день на даче Крапивиных гостили еще три женщины. Одной из них была мама Фёдора, Мария Леонидовна Рыбачкова; она дружила с Крапивиными давно, ещё до рождения Фёдора и Василия. Неудивительно, их дети тоже сдружились. Две другие женщины доводились близкими родственницами Зое, жены Василия: её мама, Антонина Васильевна Коврова, и младшая сестра Марина.
Марина заочно училась на третьем курсе юридического факультета и одновременно работала помощником местного нотариуса. Ей только минуло двадцать лет. Она обладала цыганской красотой – высокая черноволосая красавица с лучащимися глазами, взгляд которых сразить кого угодно среди мужской части общества Павловска. Именно благодаря ей выручка нотариуса увеличилась за последний год в несколько раз. Многие мужчины стремились оформлять документы именно в этой конторе. При этом большая очередь только радовала. Можно было насладиться, наблюдая за грациозными движениями молодой помощницы, которая с неизменной вежливостью отвечала на все вопросы.
Именно ей были адресованы слова деда Василия. Он сидел на своём любимом пеньке, упёршись обеими руками на трость, когда Марина вышла из дома и торопливо направилась в сторону беседки, держа в руках поднос с расставленными на нём закусками.
– Хороша! Эх, хороша! – восхищённо причмокивая губами, пробормотал дед Василий. – Парное молоко, а не девка.
– Нравится? – рядом с ним на соседний пенёк присел зять, Егор Крапивин.
– Добротно сделали девку. Где нынче найдёшь таких?! Вон по телевизору, что ни девка так с блестящими, толстыми губками.