Спасатель. Вечная война - стр. 12
– Возрадуйся, смертный, боги Олимпа доверяют тебе важное дело! Сам Дий Громовержец снизошел!..
Ох ты! Ну и фантазия у меня!
– Ты Зевс, что ли? – уточняю на всякий случай. – А чего лично? Мог и Гермеса какого послать. Или кто там у тебя на побегушках?
Возле босых ног олимпийца начинают закручиваться снежные бурунчики.
– Не тебе решать за богов, кого и куда посылать!
– Да ладно! Я и сам посылать умею. Ежели ты Зевс, то кончай пургу гнать! Давай, оборачивайся быком!
– Каким быком? – озадаченно переспрашивает бог.
– Да хоть тем самым, в образе которого девок портил. И как они, бедные, такое выдерживали?!
Оказывается, я неплохо помню греческие мифы! А ведь с детского возраста не перечитывал!
– Зачем? – От удивления у олимпийца весь гонор пропал. – Ты вроде не склонен к урании…
– Какой еще урании, урод?! Запрягу тебя в волокушу, мигом страдальца допрем! И можно по чайку со сгущенкой!
Зевс таращит глаза, словно видит небывалого зверя, и удивленно переспрашивает:
– Ты собрался запрячь бога в повозку?
– А что? – Теперь мой черед удивляться. – Один мой предок Ящера в плуг пристроил. Своего бога, между прочим! С чего бы мне чужого не припахать?
– Наглый мальчишка! – Голос глюка набирает силу. – Да как ты смеешь?!
Бурунчики у его ног набирают силу, превращаясь в небольшие смерчи.
– Не холодно без одежки-то? – Будет еще мне привидение хамить! – Превращайся! В бычьей шкуре да под нагрузкой, не замерзнешь…
– И правда холодно, – замечает Громовержец и сдувается.
Уменьшается в росте. Худеет в плечах. Сильно худеет, но фигура женоподобной не становится: плечи узкие, но ни груди, ни бедер. Просто задохлик. Такого не запрячь, сдохнет. Даже если быком обернется. Прическа не меняется, но на худом изможденном лице смотрится совершенно иначе. Жалко смотрится. Тело, ставшее тельцем, прикрыто намотанной простыней, которую я идентифицирую, как хитон, ноги обзаводятся сандалиями на деревянной подошве. За спиной хиляка вырастают два крайне неприятных типа в таких же простынях, с белоснежными крыльями, откровенно бандитскими рожами и тесаками класса «меч огненный» в руках. Здоровые, но ясно сразу: этих работать не заставишь!
– Милосерден будь, о человече, – восклицает задохлик. – И воздастся тебе по делам твоим, когда придешь ты к отцу небесному… Только так можно спастись, ибо грешен ты…
Ну уж фигушки! Таких глюков мне даже в кошмарах не надо. В следующий отпуск – никакой цивилизации. Такой пакости только в Москве мог нахвататься!
– Свали отсюда! – возмущаюсь я. – И Зевса верни! Мы с ним не закончили!
Бандюки с крыльями перехватывают ножики поудобнее. Хиляк продолжает разливаться соловьем. В голосе появляется угроза: