Размер шрифта
-
+

Спальни имеют окна - стр. 2

– Лэм, – сказал я. – Дональд Лэм.

– А меня Люсиль Харт. И раз уж мы брат и сестра, то давай без церемоний.

Вернулся официант с двумя бокалами коктейля. Он поставил их на стол и рядом положил счет.

Люсиль попыталась сунуть мне под столом двадцатидолларовую бумажку. Но я не обратил на нее никакого внимания, вытащил из кармана пиджака свой бумажник, вынул из него две однодолларовые бумажки и положил на стол. Официант дал мне сдачи – две двадцатипятицентовые монеты. Я взял одну, официант – другую.

Люсиль подняла свой бокал и сказала:

– Выпьем за преступление.

Я тоже поднял свой бокал, на дне которого лежала одинокая оливка, и сделал маленький глоток. В коктейле определенно было процентов шестьдесят воды, несколько капель сухого вермута и, возможно, чайная ложечка джина.

Люсиль поставила свой бокал, сделала гримаску, подмигнула мне и сказала:

– Мне кажется, мы им не понравились.

– По-видимому, нет, – подтвердил я.

– Во всяком случае, они не хотят, чтобы мы напились.

– Верно.

Я уселся поудобнее и, потягивая коктейль, время от времени оглядывал бар, пытаясь определить, что же здесь было такого, из-за чего ей так не терпелось проникнуть сюда. Надо сказать, что я не очень-то старался.

Была суббота. Я пришел в эту гостиницу «на хвосте» у человека, за которым давно и тайно следил. Теперь же я ждал прихода ночной смены, надеясь собрать о нем побольше информации. Но это могло подождать. У меня вся ночь была впереди.

Я еще раз оглядел зал. Здесь каждый вел свою игру. Здоровенный грузный детина лет шестидесяти предлагал себя крашеной блондинке лет двадцати. Видно было, что он переживает лучшую пору своей жизни. Она же никак не могла решить, как ей быть. Она улыбалась его остротам, но в то же время глаза ее холодно и трезво оценивали его. Да, она была твердый орешек.

Компания из четырех человек с трудом преодолевала первый этап очередной попойки.

Длинноволосый юноша с выразительными глазами взволнованно излагал хорошенькой девчушке свои политические взгляды. Она наверняка слышала все эти разглагольствования и раньше, однако слушала внимательно, явно им восхищаясь.

Мужчина и женщина средних лет пытались скрасить однообразие семейной жизни выходом «в свет». Они честно старались изобразить взаимный интерес, то и дело переходивший в обычную скуку, которая неожиданно сменялась всплесками поддельного оживления.

И наконец, я увидел пару, которая интересовала Люсиль.

Мужчине было лет тридцать – тридцать три. У него был вид очень серьезного и ответственного человека. Решительно сжатый рот говорил о том, что он привык принимать самостоятельные решения. В его поведении была та самая вежливая настойчивость, которая отличает коммивояжеров. Однако он был явно чем-то встревожен и походил больше на подстрекателя, чем на соблазнителя.

Страница 2