Созвездие Козерога, или Красная метка - стр. 25

– Ну, я пошла, – сказала я, вылезая из машины. – А ты уезжай, не маячь тут. Встречаемся через три часа!

– Ты только, пожалуйста, поосторожнее, – попросила сын. Он смотрел на меня с плохо скрытой тревогой. – Смотри, чтобы тебя здесь не съели.

Под ногами хрустели осколки, звенели какие-то железки, чвакали смрадные болотца. Один раз я чуть было не поскользнулась на осклизлой картофельной шелухе, в другой – налетела на спавшего под чистым небом, прямо на лежалом снегу, оборванного бомжа, на груди его лежала табличка из упаковочного картона.

– «Не беспокоить», – прочитала я на ней. Надо же! Прямо гостиничный сервис, хм!

Выбравшись на более-менее сухой пригорок, я пристально оглядывала окрестности. Ничего не было видно, а тут еще эта вонь, от которой даже глаза слезятся… От этого амбре я закашлялась, потом чихнула.

– Женщина! – приоткрыл гневное око бомж с табличкой. – Прекратите это немедленно!

– Что прекратить?

– Инфекцию распространять!

Фу-ты, ну-ты, стерильный бокс хирургической палаты! Ветер донес до меня весть о приближении еще одного опустившегося собрата по разуму. Подошедший собрат был настолько пахуч, что почти заглушал собой все прочие помоечные ароматы.

– Слышь! – сказал мне собрат. – Ты не на месте встала. Отойди-ка.

– Почему? – спросила я, машинально делая шаг влево.

– Это место для другого, – пояснил мужичок, запуская грязную руку прямо к себе в штаны. – Это моя уборная.

– Че-го?

– Писаю я здесь всегда, – сказал бомж и зашарил в штанах еще более сосредоточенно.

Я отпрыгнула подальше, приставила ладонь к глазам, вгляделась – и решительно направилась в самое сердце помойки.

Не буду рассказывать, как я рылась в отбросах и гнили, перебирая затянутыми в рабочие перчатки руками мусор и стараясь делать как можно бóльшие перерывы между вздохами. Скажу только, что мое предприятие увенчалось успехом: в одной из особо благовонных груд мусора, под прикрывающими «клад» картонками и останками пластиковых бутылок, я заметила выступающий из ямы край тряпичного узла. Поднатужилась, крякнула – и черный узел выдернулся из кучи, как громадная репка.

Через три часа я уже волокла объемный, но нетяжелый тюк к ожидавшим меня «Жигулям». Сашка сидел на приступочке машины и смотрел на меня во все глаза.

– Грузим!

Тяжело-тяжело вздохнув, Сашка подошел ко мне, отщелкнул крышку багажника, сковырнул туда все это добро, захлопнул и буркнул, не глядя на меня:

– Все, мать, поехали. Пока мы тут какую-нибудь дизентерию не подцепили! Запомни: сейчас приедем домой, я разведу в ванне марганцовку… целое ведро и запихну тебя туда – отмокать! На всю ночь.