Созревшие нивы. Жизнь в Церкви - стр. 27

Если мысль мечется между небом, которое есть Престол Божий, и землей, которая есть подножие ног Его (см.: Мф. 5:33–34), если мысль пытается удержать в памяти все, что знает о великом Боге, и соединить эту память с Дитем, положенным в ясли, то нельзя не изнемочь человеку. Человек тогда опускается на колени, точь-в-точь как волхвы на бесчисленных средневековых картинах. Человек не приносит дары и не держит в руках ни ларца, ни посоха. Он просто стоит на коленях перед Младенцем и Девой. Возможно, он уже и не думает, но созерцает.

Рождество – праздник, требующий вначале размышления, затем усталости от последнего и перехода в созерцание. Это глубокий праздник – и над ним нужно стоять, как над колодцем, в котором ночью отражаются звезды. Отсюда все праздничное умиление и вся тишина сочельника[10]. И даже громкий смех детей и взрослых на святках[11] – не более чем разрядка для души, немного уставшей от громадности чуда.

Да, друзья, от чуда можно устать. Потому что оно большое, а я маленький. Потому что моя душа не всегда готова жить чудом и только чудом, а оно между тем таково, что, поселившись в душе, неумолимо вытесняет из нее прочь все нечудесное. И тогда возникает соблазн любить чудо не «от всея души и от всего помышления», а частично, умеренно и привычно, как пушистую домашнюю зверушку. Этот соблазн – от усталости.

Что уж там индуизм с миллионом воплощающихся и испаряющихся богов! Не намного ли опасней современное «культурное» басурманство, при котором и женщина – не тайна, и роды – не чудо, и дети «заводятся» или сами, как тараканы, или сознательно, как пекинес?

Мария и младенчески беспомощный Бог на Ее руках – это целое Солнце, от которого рождается тепло и текут во весь мир умные лучи. Любовь к этому удивительному вифлеемскому событию должна разрезать жизнь человечества на «до» и «после».

Что значит «до»? Значит, что женщина – объект мужских желаний и своеволия; что ребенок – лишний рот, пока не вырастет; что сама жизнь – мрачная пещера, даже если жить в пространных покоях.

Что значит «после»? Значит, что Одна Дева и Жена (ср. Лк. 1:42) стала вместилищем Тайны, и теперь всех жен в благодарность Той Одной нужно любить, защищать, уважать и быть для них рыцарем. Значит, что ребенок – это умилительно более, чем обременительно. Значит, что поклоняться нужно отныне не грубой силе и фактическому могуществу, а такой силе и такому могуществу, которые способны унизиться до образа раба, и отдать Себя на девические руки, и сопеть безмятежно на этих самых руках. И то, что эти руки будут обнимать отныне всю человеческую историю – тоже значит.