Сознание, прикованное к плоти. Дневники и записные книжки 1964–1980 - стр. 45
…
Альфред:
В середине предложения образуется пустота –
«нет ничего»
«У меня такое ощущение, что весь мир вслушивается в каждое мое слово».
«Сьюзен, что происходит[?] Мне это кажется очень странным».
«Ты от меня что-то скрываешь».
«Я думаю, что у меня сифилис. Или рак».
«Сьюзен, ты выглядишь очень грустной. Я никогда тебя такой не видел».
Танжер:
Страна Рифовых гор в красных + белых с полосками оборках, белая вата на вершинах – широкополая соломенная шляпа с четырьмя ниспадающими с вершины косами – загорелые гетры кожи
На рассвете в Танжере можно услышать кукареканье петухов – в городе полно ослов, за городом – верблюды.
Городская больница Медины – у стены, возвышающейся над морем. Должно быть, раньше это сооружение было крепостью: во внутреннем дворе стоят огромные ржавые пушки.
Бени-Макада – городская психиатрическая больница: [они] всех [пациентов] подвергают электрошоковой терапии.
Орсон Уэллс о своей девятилетней дочери: она может стать профессионалом; она очень милая девочка, у нее хорошие манеры. Профессионализм – это своего рода хорошие манеры…
…
[Алан Ансен сказал, что] в «Голом завтраке» фундамент повествования, обрисовка характеров + описание места постепенно размывается, превращаясь в раздутые фантастические проекции людей, мест + действий, с одной стороны, + в мудреные подстрочные примечания о наркотиках, болезнях + нравах определенных групп, с другой.
Что делает воображаемое доставляющим удовольствие приемлемым
для большинства людей, так это то, что никто, как правило, не хочет – по большому счету – чтобы воображаемое стало реальным. (Секс, мечты о славе и т. д.) Я считаю фантазии – о любви, сердечной теплоте, сексе – невыносимо болезненными, потому что я всегда осознаю, что это «всего лишь» фантазии. Я хочу – я проявляю желание – но ничего не происходит. Я хочу слишком многого.
[Владимир Нижний] «На уроках Эйзенштейна» (Лондон: изд. «Джордж Аллен и Анвин», 1962)
Танжер:
Старик в белом тюрбане с длинной светло-рыжей бородой (окрашенной хной)
Дерево баньян + старые пушки (примерно 1620-х годов) в садике возле площади Сокко Гранде
Женщина-водонос, торгующая чистой родниковой водой, которую она наливает в стакан – после чего бросает в него для вкуса несколько блестящих лавровых листьев
Гамид – брат Дрисса – отощавший – сидит в полосатой пижаме – свесив ноги с кровати в больничной палате – усы – одна нога, пораженная гангреной, в носке – все ногти одной руки покрыты хной – его мать + сестра, Фатима, принесли ему хлеба
Едят обычно из большой миски или кастрюли – погружая в нее руки – с куском хлеба в каждой