Созидательный труд - стр. 2
А дядя Федя не слышит ничего, а только дрова рубит и в баню их относит. А там уже печка натоплена и веники в тазиках от жары млеют.
Артём Павлович бегает вокруг дяди Феди и причитает:
– Как в баню? Как в баню-то пойдём?
– Голышом, – отвечает дядя Федя.
Оптимистов посмотрел на своих жену с дочерью и совсем ему плохо стало:
– С кем ты, дядя Федя, голышом в баню собрался? С женой моей и дочерью, что ли?
Дядя Федя задумался, почесал затылок поленом и говорит:
– Правильно говоришь. С женой твоей и дочерью. Голышом в баню пойдём. А ты пока выкопай картошку и шашлыки приготовь. А шашлык сначала газированной водой залей, чтобы мягче был, а потом газировку сольёшь и майонезом замаринуешь.
Рассердился Оптимистов и как закричит:
– Вон с моего огорода! Без тебя как-нибудь картошку выкопаю и шашлыки съём.
Дядя Федя бросил печь топить, топор бросил, дрова тоже бросил, отряхнул руки и в свою семёрку пошёл.
Идёт дядя Федя, а Оптимистов ему вдогонку кричит:
– Не умеешь труд созидательный ценить, не берись!
И прочие гадости кричит и кричит ему сгоряча.
А жена Артёма Павловича слушала, слушала, что кричит он, и на ухо шепнула:
– Он сейчас уедет, а с дачи мы на чём добираться будем? Лексус в городе остался, такси никакие тебя не везут. И меня не везут, и Варвару нашу. Всех родственников и знакомых даже наших не везут, настолько твои рассказы о труде надоели всем.
Артём Павлович задумался о своих словах, о словах жены своей, о родственниках и знакомых и решил догнать дядю Федю.
– Ты не обижайся на меня, – говорит. – И то что извращенцем старым тебя обозвал, не обижайся, и дедом глухим, и этим самым моржовым тоже. Ни на что не обижайся. И то что поленом в тебя кинул и нечаянно зеркало справа разбил, и то что колесо тебе проткнул, тоже не обижайся. Ты главное – увези нас в город обратно. А я тебе даже заплачу.
Дядя Федя насупился, взял полено, которое Артём Павлович в него кинул, и стукнул Оптимистова по голове. Не сильно так, чтобы только звёздочки полетели, без планет.
А пока звёзды у Артёма Павловича летели, дядя Федя завёл свою семёрку и уехал.
А перед тем, как уехать насовсем, зачем-то остановился, срубил дуб огромный и поперёк дороги его уронил и сказал тихо так-тихо:
– Пусть дорога к вам травой зарастёт. И болотами с филинами горбатыми.
А у Оптимистова хороший слух, не как у дяди Феди. Он слова его запомнил и решил, что вспомнит о них ещё не раз, когда будет о людях города в газете рассказывать.
А пока так думал Артём Павлович , его семья осталась на даче в глуши лесной. Без электроэнергии, потому что её, как назло, сразу после отъезда дяди Феди отключили. И без горячей воды, канализации и консьержки на первом этаже.