Сожги мои крылья - стр. 4
– Лоурэн, не глупи!
– Да она не сможет!
– Засчитайте ей поражение и уходим!
– Остановись! – прокричал тревожный мужской голос, но девушка уже смело ступала по каменному берегу озера, играючи кружась. Ночью эльфы не могли летать, их магия меркла с заходом солнца, но крылья этой красавицы порхали в такт ее движениям и мерцали желтовато-зеленым призрачным светом. За этим действом можно было наблюдать вечно.
– Уговор был искупаться голой! – эхом раздался другой мужской голос и послышался гомон из шепотов и пересуд.
Я и сам с собой поспорил, что эта белокурая нимфа тут же рванет обратно к своей эльфийской шайке. Не хватит духа продолжить нарушать закон, который может привести к смерти.
– Я никогда не проигрываю, Асур! – бросила в их сторону фразу и скинула с себя специальную эльфийскую мантию с прорезями для крыльев, под которой совсем не было одежды.
У меня даже рука обмякла, которой зажимал брату рот. Мы вдвоем, не издавая ни звука, во все глаза смотрели на то, как самая красивая во всем мире девушка, расправив за спиной светящиеся изумрудом крылья, обнаженная вошла в воду и пропала в черноте ночного озера.
Шли минуты, а она все не всплывала. У меня что-то засвербело в груди. Такое странное тревожное чувство, которое я никогда раньше не испытывал.
– Лоу! Лоу! – кричали эльфы, но не решались переступить черту, чтобы помочь девушке.
А когда я привстал, чтобы выйти из лиственного занавеса дерева, один из эльфов осторожно пересек границу с намерением подбежать к берегу. Одновременно с братом мы в прыжке превратились в черных волков и бросились в сторону нарушителя, которого и след простыл. Они разбежались, услышав рык, а девушка все не выныривала.
Что-что, а воду я всегда терпеть не мог, но пришлось окунуться в озеро, когда заметил на дне свечение. Вот только не успел нырнуть, как эльфийка поплыла к берегу шустрее рыбешки.
Поймал ее на берегу и прибил лапой к камням. Был вправе растерзать, задушить, искалечить только лишь за то, что пересекла черту в неположенное время, но увидел огромные блестящие зеленые, как утренняя трава глаза. Смотрел в них и не дышал, а когда пришел в себя, принял человеческий облик и протянул ей мантию, что покоилась на камнях.
– Тилион! – закричал брат.
– Уходи! – прорычал приказ, которому он не мог не подчиниться на моей территории.
Мион испарился с берега в тот же миг, будто волной слизало.
Эльфийка в страхе сжалась и сложила крылья так, что они прилипли к спине и слились с кожей. Осторожно взяла у меня мантию, не отрывая взгляда от моего лица. Укуталась и произнесла тихим чарующим голосом: