Сожги меня снова - стр. 13
– Мне нужны еще трое, остальные ищут улики, – заявил я.
Ко мне подошли еще трое полицейских, и вскоре мы расселись по двум машинам, готовясь отправиться к заправке. Ночь напоминала хаос, но я знал, что в нашей работе важна каждая деталь. Мы выехали на дорогу, окруженную деревьями, и ехали в полном молчании, сосредоточенные на своей миссии.
Спустя пару минут мы прибыли на место. Я вышел из машины, вдыхая запах бензина, смешанный с легким ароматом ночного воздуха. Войдя в магазин, я открыл дверь, и мне на уши упал звук колокольчика, который громко прозвенел, как сигнал тревоги. За прилавком стояла лишь одна девушка, и ее черные волосы ярко выделялись на фоне грязно-белого окружения. Она спорила с Даком, продавцом этого магазина, но при моем появлении замерла. Ее глаза, округлившись от удивления, встретились с моими.
Глава 3
Ненависть – это яд, который человек сам себе подливает в кровь, надеясь на то, что однажды он отравит.
В момент, когда я развернулась, передо мной предстал высокий мужчина – он был словно из другой эпохи. У него были черные волосы, гладко зачесанные назад, и изумрудные глаза, в которых отражалась не только уличная лампа, но и какая-то затерянная в глубине тайна. Я не могла оторвать от него взгляда, хотя понимала, что это ненормально. Его строгая черная униформа плотно обволакивала мускулистую фигуру, а на поясе, как будто в насмешку над моими фантазиями, висел пистолет в кобуре, а рядом с ним побрякивали наручники – два холодных кусочка металла, которые олицетворяли как страшный риск, так и незримое притяжение.
Моя сердечная мышца забилась с ускорением, но вместо страха я ощутила волну странной эйфории. «Что ж, это прям мечта, оказаться в наручниках или быть застреленной в лоб из этого пистолета!» – подумала я, почти не осознавая, как это звучит. Моя голова закружилась от мыслей, которые у меня отбила эта неожиданная встреча.
Мой разум метался из одной мысли в другую, и в этот момент, когда я кривоватенько улыбнулась высокому полицейскому с изумрудными глазами, пришло осознание, что во всей этой ситуации я выглядела совершенно беззащитной и даже жалкой.
В его глазах читалось нечто большее, чем простое недовольство. Что это? Сочувствие? Интерес? Я не могла понять – и, черт возьми, как же меня это угнетало. Внутри себя я чувствовала как-то одновременно и маленькой, и взбунтовавшейся, пытаясь добиться справедливости даже в столь абсурдной ситуации.
– Заплатите за шоколадку и будете свободны, – произнес смутно знакомый полицейский, его голос звучал строго, но в нем проскальзывала некая озорная игривость.