Создать бога - стр. 17
****************
Давным-давно жил такой дух, его еще звали Агунуа, который родил и вскормил все живое. Полузмея, получеловек с двумя парами глаз. Одна смотрела на верхний мир, вторая видела под землей. Мог он, и летать, так как были у него огромные крылья. И вот однажды попалась ему под руки красная глина. Взял он кусок, размял, слепил подобие фигурки и положил на солнце, чтобы подсохла. Полежала она и ожила, так получилась у него женщина. Когда уснула она, он вынул из нее ребро, добавил глины и слепил вторую фигурку – мужчину. Кроме Хатуибвари, как иначе звали Агунуп, были на свете Тьма, Постоянство и Море. Они существовали всегда, а Хатуибвари создал все живое и следил на установленным порядком в небе и на земле. Он любил подношения, и если кто приходил к нему без даров, то вскоре покрывался язвами. Чтобы задобрить божество, ему приносили в жертву свиней. Когда он хотел пить, то вызывал дождь. Он заботился обо всех живых и часто приходил в Священный сад. Однажды, он, желая успокоить родившееся дитя, обвился вокруг него кольцами. Тут вернулся мужчина, увидел змею вокруг своего ребенка и испугался, думая, что тот душит младенца. Достал нож и разрубил змея на части. Хатуибвари смог соединить все части тела, но был очень огорчен и рассержен. В великом расстройстве, улетел он на другой остров, а природа этой земли постепенно пришла в упадок и запустение.
****************
Островная версия божественного райского сада, удивлялся Пашка. Журнал старика он, на этот раз, внимательно просмотрел от начала до конца, зацепил его один рассказ. Любитель истории, увлеченный человек, ездил по старым деревням и встречался с местными жителями, собирал фольклор, сказания, легенды, сказки, и надо сказать, вполне успешно. Это было серебро слов, живое серебро старины, целая россыпь былин и песен. Чаще всего, это были лесные жители: ведьмы, лешие и водяные. Но, иногда, попадались ему и золотые самородки. Таким была история о белом храме.
*****************
Жил-был мастер, был он молод, здоров и легок на подъем. Работа спорилась у него в руках и в помощи никому никогда не отказывал. Рубил лес, ставил срубы, крыши крыл, на все руки мастак. С шутками, прибаутками работу делал, кто куском хлеба поделится, кто кров предложит, а кто и просто спасибо скажет, да поклонится. Всем он доволен был и не забывал в ответ поклониться. Собрались как-то люди церковь поставить и все не могли место выбрать, спорили и ругались. Вызвался наш мастер найти место заветное, взял сумку, топор единственный и тут же отправился на поиски. Долго ходил, ноги стоптал, а место заветное не нашел. Присел он возле дерева, да не заметил, как уснул. Проснулся и видит лес незнакомый кругом, напротив него сидит ежик и смотрит прямо на него. Достал он чашу свою, налил немного молока из фляги и подвинул к ежику. Ежик выпил молока, облизнулся и побежал в лес, потом оглянулся на парня, подождал немного, и снова побежал. Ну тот, не дураком родился, подобрал чашку и следом пошел. Долго шли или нет, никто не знает, только вышли они на небольшой открытый пригорок. У мастера дух захватило от вида чудного. С одной стороны пологий склон, с другой обрыв крутой, тут и река течет и деревню родную видно. Оглянулся он, а ежика и след простыл. Поднял он голову, видит – дерево высокое, на верхушке птица белая. Крикнула она звонко, сделала несколько кругов, да улетела. Понял мастер, что нашел он, что искал. И такую силу он ощутил в себе, что взялся за дело и за несколько дней срубил церковку небольшую, да ладную. И только опустил он топор, как упал без сил и уснул прямо на земле. Не видел и не слышал он, как снова прилетела птица белая, чудная, села на самую вершину церкви и запела песню неземной красоты. Два дня спал крепким сном мастер, а когда открыл глаза, не увидел он своей церкви. Стоял на ее месте чудесный белый храм. Не простой храм был, снаружи небольшой, а внутри столько места было, что можно было только диву даваться. Вернулся мастер в свою деревню героем. Почета и уважения было много, слава о нем далеко пошла. Стали уважаемые люди отовсюду его к себе звать в гости, серебром, золотом одаривать за работу, дочерей сватать. И дом у него большой стал, и достаток появился. Вот только перестал он шутить и прибаутки сыпать. А еще помощь от него люди стали видеть все меньше и меньше. За одно спасибо его было уже нельзя попросить, и от куска хлеба он отмахивался. Отгородился он от людей забором высоким, пса злого на цепь посадил.