Созданная для боли - стр. 5
– Это господин Абиб-Иль-Роше. – заговорил на чистом русском мужчина лет 30. – Он теперь твой хозяин и ты должна будешь слушаться его во всем.
– А если я не захочу? – дерзко бросила я.
– Тогда будешь строго наказана. – Спокойно ответил переводчик.
Араб что-то еще сказал ему и замолк, глядя в окно.
– Если ты будешь выполнять все его приказы, то с тобой будут хорошо обращаться, кормить, поить и может, переведут в хорошие апартаменты. Все поняла?
– Вы незаконно меня здесь удерживаете! Я гражданка России! – звонко отбарабанила я.
– Теперь ты – его рабыня, а он – твой Господин. Слушайся его. – Все так же спокойно говорил мужчина.
Понятно, меня тут слушать не будут, легче согласиться с ними, а позже, может получиться подружится с переводчиком…
Араб что-то снова быстро сказал переводчику и отвернулся.
– Тебя сейчас проводят в твою комнату и накормят, господин скоро придет к тебе.
Я фыркнула, скрестила руки на груди и осталась стоять около двери.
Как и обещал переводчик, меня отвели в комнату, но не в ту, в которой я очнулась. Там стоял небольшой стол, накрытый скромным ужином.
«Мда, богач, а так слабо гостей угощает» – промелькнула у меня мысль.
Да о чем я, какие гости? Он же четко сказал – рабыня. Все, детка, попрощайся со свободой. С грустными мыслями пришлось расстаться, есть хотелось неимоверно.
Быстро умяв угощение, и вдоволь напившись, я сидела и ждала своего «господина». Фу, ну и слово, как в дешевом БДСМ-рассказе! Господин! Я поморщилась и почему-то рассмеялась. То ли от усталости, то ли от абсурдности происходящего.
Поток моих мыслей прервал скрип двери. Я обернулась и увидела на пороге хозяина этого притона. Он взглянул на меня каким-то хищным взглядом, в нем не было презрения, только животная ярость. Араб практически вплотную подошел ко мне и просмотрел мне в глаза.
Я поежилась от такого жеста, мне было не по себе, что мужчина стоит так близко и практически дышит в меня. Он что-то сказал на своем языке и влепил мне звонкую пощечину.
От удара я отпрянула назад и врезалась в стоящий неподалеку стол. Щека горела огнем, во мне вспыхнуло недовольство, таким обращением к женщине, и я подняла руку, чтобы нанести ответный удар. Но не успела. Вторая пощечина повалила меня на стол, а слезы от боли брызнули из глаз.
Я не понимала, как из такого, с виду, учтивого мужчины, он превратился в скопление жестокости.
Араб подскочил ко мне одним прыжком и двумя руками разорвал ту робу, которая была мне единственной одеждой, и оголило грудь. Я вскрикнула от неожиданности и снова получила удар, но уже под дых. Это заставило меня согнуться пополам, а съеденная недавно еда почти вырвалась наружу вместе с воздухом из легких.