Союз, заключенный в Аду - стр. 7

– Дорогая, боюсь, новости неутешительны, – медленно, давая мне время на осознание, произносит он. – Мать Орана убедила всех, что ты причастна к убийству мужа. Мы знаем, что это не так, но защитить тебя от их ярости не в наших силах. Если она наступят, то начнется война. Мы не можем просто забрать тебя, как бы мне ни было противно это признавать.

Комок желчи подкатывает к горлу. Этого я и боялась. Меня продали годы назад, и вернуться я не смогу. Хочу кричать, молить Владимира, который говорил, что любит меня как родную дочь, чтобы он пощадил меня и позволил остаться, но я продолжаю молчать. Крик ничего мне не даст, только ухудшит мое положение. Они вышвырнут меня на улицу или просто отдадут Коналу.

– Но твоя мать кое-что придумала, и мы уже обо всем договорились, – вдруг встревает отец. В его глазах читается надежда, и я ухватываюсь за нее. – Этот договор спасет тебя, Аврора.

Сглотнув ком, вставший поперек горла, тихо спрашиваю:

– Что мне придется сделать?

Все трое переглядываются, и Владимир решает озвучить решение, которое, по их мнению, спасет меня:

– Ты выйдешь замуж еще раз.

О Боже мой, только не Конал, прошу… Бог, если ты меня слышишь, пощади, не отдавай меня ему!

– Несколько лет назад мы помогли одному нашему союзнику спасти его невесту и разобраться с организацией, которая терроризировала его семью многие годы, – неожиданно подает голос мама. Никогда не слышала, чтобы она так уверенно говорила при Владимире. – Я вспомнила об этом и обратилась к его брату. Он согласился помочь.

– И это…? – неуверенно уточняю я.

Родители тяжело вздыхают и отводят взгляды. Неужели есть кто-то хуже, чем ирландцы? Итальянцы? Кто-то из наемников? Из Триады?

– Ты выйдешь замуж за Гидеона Кинга, – заканчивает Владимир.

Семья и бизнес – синонимы в моей жизни. После смерти матери отец ожесточился и выковал из нас с братьями не только акул бизнеса, но и настоящих бойцов. Он говорил, что мы работаем для семьи, мстим за семью и живем ради семьи. Мне было десять, когда он умер, но по сей день я следую его наставлению. Под семьей раньше я воспринимал исключительно братьев, сейчас нас больше, но мое мнение о том, что брак – это формальность, сделка, на которую я никогда не собирался идти, хотя и не отрицал его эффективность в особых случаях. Раньше люди женились для потомства и повышению социального статуса. Если честно, мало, что изменилось с тех пор. Мне не нужно потомство, все-таки у меня есть три брата, и мою часть бизнеса унаследует кто-то из племянников или племянниц. Я всегда знал, что кто-то из парней женится, однако я не рассчитывал, что это будет брак по любви, как у Селены и Росса. Мой брат по уши влюблен в свою жену, но я не он.