Союз стального кольца - стр. 50

– Ну, оставляю вас наедине со своими мыслями, господа, – вставая, добавил Григорий, – мне уже пора спать, возраст, знаете ли.

И уходя, потрепал Пашу по плечу. Казалось, что ничего особенного не произошло, но Паша никогда после смерти отца не чувствовал себя так близко к нему и к самому себе.

А на утро все рассыпалось прахом. Паша открыл глаза и увидел у своей кровати Григория, который смотрел на него разочарованным взглядом.

– Павел, скажи, пожалуйста, почему у тебя зашита подушка черными нитками, ты там что-то прячешь?

Паша какое-то время молчал, потом отвел взгляд в сторону и тихо произнес:

– Я зашил там свой смартфон.

– А, это мы уже проходили, значит, тебе предстоит сегодня строить каменную изгородь. Внизу у озера будешь брать камни, носить наверх и укладывать вокруг нашего лагеря по намеченной линии.

– Тащить камни по пятистам ступеням, да это же Сизифов труд, – возмутился Паша.

– Ничего подобного, в древнегреческой мифологии Сизиф после смерти был приговорен богами катить на гору в Тартаре тяжелый камень, который, едва достигнув вершины, раз за разом скатывался вниз. Мы здесь не боги, а простые смертные, у нас есть правила, и мы просим их уважать! – резко высказался Григорий и вышел.

Проснувшиеся ребята молча наблюдали за происходящим, потом кто-то из дальнего угла произнес:

– Ничего, я в прошлом году тоже строил изгородь, только из бревен, выжил.

Спустя полчаса Паша, тяжело дыша и проклиная свое решение поехать в это странное путешествие, тащил уже пятый камень, считая вырубленные в скале ступени, было тяжело и обидно, ведь он ни разу не воспользовался этим смартфоном, но разве его кто-нибудь спросил. Через час тяжелого труда злость прошла, потом прошла и обида, и Павел, машинально поднимая камни, думал о маме, о Еве, о школе и пришел к выводу, что его спонтанное решение всех оставить было неверным. Еще пару недель побудет у бабушки и вернется в свой родной Петербург.

В очередной раз добравшись до смотровой площадки, Паша заметил Витька, который, пытаясь ему помочь, тоже тянул камень. На вопрос, зачем он это делает, Витек состроил кривую гримасу и буркнул:

– Очевидно же, познал себя.

Утро было пасмурным и не предвещало ничего хорошего, дождь упрямо барабанил по стеклу, будто кто-то нервно постукивал по столу пальцами.

Лана проснулась с надеждой, что тот злосчастный поцелуй на морской прогулке ей приснился. Она терла глаза, трясла головой, но, когда окончательно удостоверилась, что все это было наяву, решила остаться в кровати, сославшись на плохое самочувствие. Зная, что сегодня Юра переезжает в общежитие, она надеялась, что он уйдет, и они больше никогда не увидятся. Лана слышала, как мальчики тарахтели посудой во время завтрака, как собирали вещи, стараясь поменьше шуметь, говорили шепотом, чтобы ее не потревожить. Спустя примерно час хлопнула входная дверь, и все затихло. Девушка лежала под одеялом, раздумывая, встать или остаться в постели до прихода мамы, но невыносимый голод, которому она совсем не могла сопротивляться, заставил ее подняться и отправиться на кухню. В толстом махровом халате и тапочках на босу ногу она прошла к небольшому старенькому холодильнику, достала сначала докторскую колбасу, Столичный хлеб, а потом, немного подумав, еще разыскала банку с маринованными огурцами. «И почему я вчера в ресторане ничего не ела, там было столько деликатесов», – думала девушка, делая себе толстый бутерброд. Налив холодного чая и взяв тарелку с едой, Лана уселась на диван у телевизора и начала размышлять: «Как грустно сидеть одной дома в летние каникулы, когда все отдыхают на море или путешествуют, или хотя бы гуляют со своими друзьями. Странно, почему Ева не едет в свой загородный дом в Крыму, она уже много лет берет меня с собой, надо будет ей напомнить, потому что моя мама все равно не сможет меня куда-нибудь отправить». Потом Лана села за компьютер почитать новости в соцсетях, но, увидев фотографии, на которых ее знакомые греются на солнышке на золотых пляжах или у бассейна с лазурной водой, которыми были заполнены все страницы, совсем расстроилась и вновь забралась в кровать. Укрывшись с головой тонким одеялом, она уже собиралась расплакаться, но не смогла. Лана лежала и жалела себя, перечисляя в уме жизненные невзгоды, но затем мысли унесли ее далеко в фантазийные миры, которые Лана годами выстраивала в своей голове, сидя на уроках или лежа в кровати в темной комнате по ночам, и теперь, поселив в своих грезах Юру, она придавалась мечтам с особым удовольствием. Сегодня Лана рисовала в своем воображении, как они вместе с Юрой отправились в серфинг-школу на Бали. Она представляла себе виллу, на первом этаже которой был маленький садик и бассейн, Лана воображала, как Юра разрезает для нее спелые манго по утрам, а потом они отправляются медитировать на рисовые поля, так думая, как они вдвоем садятся в позу лотоса, и утреннее солнце ласкает их кожу, она забылась неглубоким сном.