Союз стального кольца - стр. 11
– Бывают же одаренные люди, а я немного позанимаюсь и уже спать хочу, – прервал очередной шуткой их размышления Игорь, сильно перевешиваясь через перила смотровой площадки. Он не любил раздумий о будущем и о предназначении, такие разговоры его всегда пугали, особенно когда их заводил его отец. Игорь выпрямился, раскинул руки, будто обнимая небо, и такая вокруг была свобода и такое благодушие, что он невольно прикрыл глаза и вдохнул всей грудью свободный воздух Петербурга и сквозь улыбку протяжно добавил:
– Да и вообще, по-моему, главное – прожить жизнь счастливо и весело.
– Нет, главное – долго и без страданий, – парировала Ева.
– А мне кажется, что лучше всего жить безбедно и быть здоровым, – отозвался Юра, грустно смотря куда-то вдаль.
– Да вы что, как старики рассуждаете, – неожиданно вскрикнула Лана, – я бы все отдала за успех, даже жизнь!
– Вот и Монферран, видимо, так думал, – отозвалась Ева. – Вся его жизнь была связана со строительством Исаакия, в Петербурге даже ходили слухи о намеренной задержке стройки, поскольку ему было предсказано, что он будет жив до тех пор, пока строится собор. Возможно, это случайное совпадение, но через месяц после окончания строительства Исаакиевского собора Огюст Монферран скончался, – заговорщически понижая голос, закончила она. Три пары глаз не мигая смотрели на нее. Еву всегда поражал этот эффект, который производят разговоры про чью-то смерть, и чем более мистической она была, тем больше было впечатление. Ева хотела еще обсудить с ребятами, что Монферрану пришлось прожить всю жизнь на чужбине, но тут вспомнила про Пашу и его выдуманную попытку сбежать из дома. И чего он пытался этим добиться, размышляла Ева, хотел напугать или подчеркнуть ее важность в своей жизни, но это только унизило его любовь, и подорвало Евино доверие ко всему, что он говорит. Несмотря на то, что они с Пашей дружили много лет, сейчас ей казалось, что больше она общаться с ним не будет, поэтому Ева была несказанно рада новым знакомым, так внезапно и кстати возникшим на ее пути. И победно вскинув свою хорошенькую головку с копной рыжих локонов, она объявила, что их восхождение на 43-метровую высоту, да еще и на каблуках, пробудило в ней жуткий аппетит и предложила от пищи духовной, наконец, перейти к более приземленным радостям и отправиться в одно из ее любимых кафе неподалеку.
Романтичное петербургское бистро с французским настроением было одним из излюбленных мест Евы и ее мамы, в те редкие дни, когда Натали забирала Еву из школы, особенно если она была в плохом настроении или что-то ее тревожило, они непременно отправлялись туда. Занимали свой любимый столик в углу у окна и говорили о планах, о мечтах или просто молчали, глядя на прохожих за окном или на то, как крупные чайные листочки взвивались в стеклянном чайнике и медленно опускались на дно. И Еве очень хотелось поделиться с ребятами частичкой своего мира, но, когда они поднялись по маленькой лестнице вверх, и девушка уже представила, как сейчас они устроят дегустацию всех видов пирожных в этом кафе, оказалось, что все столики заняты. Ева беспомощно оглянулась на Игоря, ища у него поддержки: