Союз Сталина. Политэкономия истории - стр. 25
Именно эту точку зрения отстаивал военный министр Англии в 1936–1937 гг. Д. Купер, который выступал против политики умиротворения и обосновывал свою позицию тем, что «главный интерес нашей страны заключается в предотвращении доминирования одной страны в Европе», «нацистская Германия представляет собой самую мощную державу, которая когда-либо доминировала в Европе», противодействие ей «совершенно очевидно соответствует британским интересам»[180].
«Величие Британии, – пояснял Дж. Фуллер, – было создано и сохранялось поддержанием равновесия сил, ее будущая безопасность зависела от восстановления равновесия»[181]. «Наш общий курс в отношении Германии направлен не на защиту отдельных стран, которые могут оказаться под угрозой с ее стороны, – подтверждал основы британской стратегии в 1939 г. Чемберлен, – а на предотвращение германского господства на континенте, в результате чего Германия усилится настолько, что сможет угрожать нашей безопасности»[182].
Решающий удар по политике умиротворения нанес Вашингтон: в январе 1939 г. американский президент через своих послов, предупредил Англию и Францию, что США окажут им помощь в случае войны, только если они придут на помощь Польше: «Англия и Франция не должны больше пускаться ни в какую дискуссию с этими тоталитарными государствами, имеющую целью какие-либо территориальные изменения. США расстаются с политикой изоляционизм и готовы в случае войны активно выступить на стороне Англии и Франции»[183].
Основную тревогу Вашингтона вызывал набиравший обороты процесс «экономического умиротворения», основанный на усилении торгового и экономического сотрудничества Англии и Франции с Германией. Белый дом, через своего посла в Лондоне Дж. Кеннеди предупреждал, что «президент «встревожен» таким отношением. Британия, казалось, совершенно не желала слушать холодные факты. Либо ее Разведывательная служба полностью развалилась, либо Администрация намеренно закрывала глаза на реальность»[184].
Однако Лондон продолжал игнорировать предупреждения Вашингтона и заключил в Дюссельдорфе англо-германское картельное соглашение. В ответ Рузвельт провел демонстративные военно-морские маневры и пригрозил введением компенсационных пошлин на германские товары[185].
Только постоянное давление Вашингтона, приходил к выводу Кеннеди, привело к перелому англо-французской политики: «ни Франция, ни Англия никогда не сделали бы Польшу причиной войны, – подчеркивал он, – если бы не постоянное подстрекательство Рузвельта»[186]. «Мы… поощряли англичан и французов отказаться от умиротворения, если они рассчитывают на нашу активную поддержку, тем самым мы, – подтверждал бывший помощник Рузвельта Р. Моли, – способствовали развязыванию войны в иллюзии, что сохраняем мир»