Союз одиночек - стр. 36

– Как ваш матриархат, пока оправдывает себя? – поинтересовался я. – А Горынычи не шалят больше? Имей в виду, после третьей смерти им не ожить. И новую пирамиду без папы-Кощея не выстроить. Да и я буду возражать.

В ожидании ответа Калида словно бы затаил дыхание. (Хотя откуда оно у него – без легких-то?) Все ж родная кровь, наследнички.

– Трудности, конечно, есть, – с интонациями, которые так меня бесят, заговорила Лана, глядя в сторону. – Но общими усилиями мы…

– Скажи уж прямо, – перебил я, – хреновые дела.

Женщина замялась, затем выдавила:

– В общем… да.

Теперь она посмотрела прямо в глаза. Этого я тоже не люблю, но лучше уж так.

– Чего ж не хватает: силы, разума, средств?

– Да просто я не понимаю, что творится вокруг! – сказала Лана, будто цитируя меня. – Ты же считал: с устранением Отца наладится все, – да и я в это верила. А теперь… Что нам делать, Род?

– Пока не высовываться. – Я говорил с уверенностью, которой не испытывал. – Свои матримониальные намерения придержите до лучших времен. По моим ощущениям, в любой миг может разразиться бойня. Сидите в своем подземелье, проедайте накопления Калиды – авось ураган пронесется над головой. Пару-то недель выдержите?

– Мы постараемся, куда ж деваться!..

– Да, кстати, – прибавил я, затылком ощущая второй взгляд, будто пытающийся высверлить во мне дыру. – На днях заимел новый комп, еще покруче Дворецкого. Можешь располагать им для своих нужд… А хочешь, он будет походить на Калиду?

– Ради Бога, Род! – не удержалась она от вскрика. – Только не это.

– Вашего Бога я спровадил в ад, – напомнил я. – Если не прикончил вовсе. А как мощи его мессии: не тлеют еще?

– Тебя впрямь это заботит? Или насмехаешься?

– Раньше различала.

– Раньше!.. Раньше-то многое было по-иному.

Помолчав, Лана ответила:

– Нет, тело Отца не меняется.

– Надо же!

– А что с его головой?

– Такая же пустая, – хмыкнул я. – По-твоему, пялюсь на нее каждый день?

Как будто это не так!..

– Можешь, все-таки вернешь?

– Мало тебе проблем? А вдруг Отец оживет?

Как раз этого Лана хотела меньше всего. Соблюсти приличия – куда ни шло. Но делиться властью?.. Бедняга Калида! Вот к чему приводит родительский деспотизм.

– Хотя бы береги ее, – попросила она, чтобы не выглядеть бессердечной. – Ради меня, ладно?

Экран потух, и я снова уставился на свое отражение. В темном кабинете, подсвеченное индикаторами, оно выглядело странно, словно чужое. Что делает с нами ночь! Мне и раньше казалось, что с наступлением тьмы мои чувства обостряются, а ныне это сделалось явным. Звереем, а?

– Даже не знаю, благодарить ли тебя, – проворчала Голова со своего насеста. – Такое назначение!..