Совсем не прогрессор - стр. 23
Выставляется, понял Сашка. Нахватался и перед благодарным слушателем выпендривается.
– Не все определить возможно, – проникновенно сообщил ефрейтор. – Человек с виду правильный, а где-то чего-то не хватает. Тут его по башке и раз! Оно и лезет наружу. Ты людей убивал? Своими руками?
– Да.
– И много?
– Не считал. Много. И что?
– Но ведь не тянет руки мыть беспрерывно? – с торжеством воскликнул ефрейтор. – Психика в порядке. А он бы все одно сорвался. Рано или поздно. Курицу бы зарезал – и сорвался. Чмо.
– Слушай, а ведь некоторые рук мыть не будут. Им проще тебе шею свернуть. Дурь-то разная бывает. Возьмет гвоздик, да в глаз. Ему чужая жизнь – плюнуть и растереть. Что с такими делать?
– Лечат, – поскучнев, объяснил вертухай. – Для буйных свои методы. Таблеточками. Укольчиками. Электрошоком, дубинкой или просто сапогами. Иногда привозят кадров, не понимающих разницы между гражданами нашей страны и басмачами. Вот эти могут. Что там, что здесь. Резать тянет. Для них война не закончилась. Все кругом враги и мечтают их убить. Они долго не живут. Маньяки – это где-то там, в Америке. У нас он слюни через полгода пускать начнет и под себя гадить. И такое бывает. Не часто, но случается. Ты уж не попадайся, – он довольно заржал, – ничего хорошего не будет. Если что – водочкой стресс снимай. Самое милое дело.
– Просветился? – поинтересовалась Талина, когда дверь за ними с лязгом захлопнулась.
– Вы меня специально с собой взяли?
– Случайно совпало. Я после медучилища два года честно оттрубила в здешнем заведении. Насмотрелась. Давно не посещала. А тут такой удачный случай.
– А смысл? – угрюмо спросил Сашка. – Чтобы знал, что ждет впереди?
– Голосов не слышишь, кусаться не тянет? Тогда не волнуйся. Еще станешь маршалом. У него в голове обязана присутствовать пустота.
– Издеваетесь?
– Да нет. Насколько можно судить, все у тебя в полном порядке. Выйдешь нормально. Только сиди тихо и не проявляй агрессивности. Если Татьяна Ивановна официально докладную не настрочила, это еще не значит, что никто не знает. Морды бить за дверью госпиталя начнешь. Не здесь. И к майору нашему проявляй величайшее уважение и послушание. Он такой. Любит на прощанье гадость сделать. Не гоношись. Перетерпи. Недолго осталось. Ты вроде не дурак, думай, что и при ком говоришь.
– Почему? – помедлив, спросил Сашка. Очень ему не понравилась последняя фраза. Слишком четкий намек на стукача. Женька? Десантник?
– Почему я это говорю? Слишком много вас видела. Таких… глупых… Думающих, что после войны им море по колено. Режущих правду-матку. Не задумывающихся о последствиях. Здесь не война. Искренность не в почете. У каждого второго после армии нелады с поведением. Здесь существуют по иным законам. За лишнее слово могут и диагноз впаять. А там не лечат. Кому просто глушат, сажая на таблетки… Они мало того что по мозгам бьют, так еще и побочные последствия нередки… А кого и залечивают. Сплавляют в психушку слишком ершистых и наглых, а выходит… если выходит… уже пришибленный на всю жизнь. Особенно этих касается… Из внутренних. Каратели и есть каратели.