Советский граф Алексей Толстой - стр. 53
Большинство критиков встретило книгу весьма благожелательно. М. А. Волошин в своей рецензии, опубликованной в третьем, декабрьском, номере «Аполлона» за 1909 год, писал:
«С настоящей книгой хочется уединиться в молчании…
Подлинная поэзия, как и подлинная живопись, как и подлинная женская прелесть, не доступны словам и определениям, потому что они сами по себе уже являются окончательными определениями сложных систем чувств и состояний.
Поэтому о “Сорочьих сказках” Алексея Толстого не хочется – трудно говорить. И это самая большая похвала, которую можно сделать книге. Она так непосредственна, так подлинна, что ее не хочется пересказывать – ее хочется процитировать всю с начала и до конца. Это одна из тех книг, которые будут много читаться, но о них не будут говорить…
В сказках Алексея Толстого нет ни умной иронии Сологуба, ни сиротливой, украшенной самоцветными камнями, грусти Ремизова. Их отличительная черта – непосредственность, веселая бессознательность, полная иррациональность всех событий. Любая будет понятна ребенку и заворожит взрослого. И это потому, что они написаны не от ущерба человеческой души, а от избытка ее. Действуют в них и звери, и жужики, и вещи, и дети, и стихийные духи – и все на равных правах, и все проникнуты старой, глубокой, врожденной земляной культурой. В них пахнет полевым ветром и сырой землей, и звери говорят на своих языках; всё в них весело, нелепо и сильно; как в настоящей звериной игре, всё проникнуто здоровым звериным юмором…
Безусловная подлинность составляет главную прелесть ”Сорочьих сказок“».
Критик Е. А. Колтоновская в рецензии, напечатанной в № 1 «Вестника Европы» за 1911 год, оценила не только «Сорочьи сказки», но и первую книгу «Повестей и рассказов», вышедшую в 1910 году в издательстве «Шиповник». Она писала:
«В лице гр. А. Толстого наша беллетристика возвращается к реализму, к быту, от которого она совсем-было отрешилась. Физиономия автора резко выделяется среди других представителей “молодой” литературы. Ни в искусственности и вычурности, ни в туманности, чем иногда грешит молодая литература, этого писателя упрекнуть нельзя. Отличительная черта его творчества – большая конкретность; оно тесно связано с землей, проникнуто теплом непосредственных наблюдений и переживаний. Рисунок у гр. А. Толстого оригинален и тонок, краски сочны, рассказ сразу подкупает простотой и свежестью. Эти привлекательные черты проглядывали уже в первой из его книг – в живых и изящных ”Сорочьих сказках“, блещущих наблюдательностью и веселым юмором. Во второй книге они проявились еще полнее. С именем автора невольно связываются серьезные ожидания».