Советский граф Алексей Толстой - стр. 17
«Здание это в мое время еще не подвергалось достройке (вдоль Казанской улицы), фасад его был проще, не было теперешнего большого купола…
Помню, что, придя в первый раз после каникул в свой класс, я увидел высокого для своих лет, стройного мальчика, с красным лицом, в серой куртке с высоким воротником, с ременным широким поясом – наша будничная форма (в торжественных случаях полагался темно-зеленый мундир с желтыми кантами).
В классе было среди учеников, как обычно, большое разнообразие калибров: была совсем мелкота – очень моложавые мальчики, были и почти совсем уже сформировавшиеся крупные юноши. Это деление на мелких и крупных в младших классах имело существенное значение: большой – значит сильный, лицо значительное, на которого малыши смотрят снизу вверх. Уже позже, в самых старших классах (6-й и 7-й), выступает другой критерий значительности – ум, развитие и др. На границе – 5-й класс; еще держится обаяние силы, но к ее носителям уже относятся критически, начинают ценить и менее осязательные преимущества. Но все-таки “крупные” еще представляют аристократию класса и держатся обособленно от мелкоты. Тут еще присоединилось то обстоятельство, что была налицо разница вкусов – одни были менее детьми, чем другие.
Леша Толстой, поступив в 5-й класс, автоматически оказался в группе крупных – этим определялись его связи с товарищами в первый год пребывания в Самаре.
Кроме ”калибра“ подбор приятелей определялся в первый год еще степенью материальной состоятельности ученика и отсюда степенью “светскости” его. В нашем классе и в этом отношении было большое разнообразие: были дети из самых бедных мещанских семей, дети, которые ни к себе не водили товарищей, ни сами никуда не ходили; они мало бывали в общественных местах, вроде катка, ни на каких-нибудь вечерах, в театре. Были ученики, жившие в общежитии училища.
Наконец, были дети из состоятельных семей, интеллигентных и неинтеллигентных, – их связывало общее общество; они бывали друг у друга дома, встречались на катке, в театре и т. д. <…>
Так было и с Толстым; в первый год выбор друзей определялся малосодержательными факторами: он был “большой” в классе и его друзья – также, он был из состоятельной семьи – те или другие из товарищей – также. Кроме того, связывала некоторая уже зрелость вкусов: юноша перерос классную мелкоту, с еще не изжитыми интересами и нравами младших классов, с ее не изжитыми еще драками, слезами, крикливостью и т. п. У “больших” же вместо этого появилось более сложное, менее доступное маленьким, вместо беготни по соседним улицам и дворам и примитивного спорта (игры в чушки, лапту и т. д.) – катанье на общественном катке, танцы и уже заметный интерес к зданию против реального училища, где помещалась первая женская гимназия. Итак, ближайшее товарищеское окружение А. Толстого в первый год определялось двумя обстоятельствами: “большой” и состоятельный…