Советский граф Алексей Толстой - стр. 14
Своего любимого педагога А. Н. Толстой обессмертил в повести «Детство Никиты».
О том, как продвигается его учеба, мальчик сообщал матери, когда она покидала Сосновку по литературным и другим делам. 10 января 1895 года:
«Учение идет у меня всё так же. Из Арифметики мы еще всё на простых дробях… Нынче у меня много очень уроков». 14 января 1895 года: «Учим мы теперь по новому учебнику Индию. По арифметике, как превращать и раздроблять дроби. По закону Божию выучили до пророков, все-таки трудненько было учить, например, царствие Иудейское, зараз Израильское тоже».
28 июля 1896 года: «Немецкие слова начал я учить лучше, осталось только на 12 дней. Французский я повторяю, очень мало забыл… Je vous prie (вот какой я француз). Je bitte теперь, черт возьми, я всякого немца и француза – парижанина переговорю».
Но играм Алексей предпочитал отдавать больше времени, чем учебе. О своем времяпрепровождении он написал матери 5 августа 1896 года:
«Милая мамутичка. Я опишу вчерашнее воскресенье. В прошлом письме я написал, что только приехали Девятовы3.
Как только они приехали, то мы сели обедать; пообедав, я сел писать тебе письмо, а Эдуард4 стал занимать их. Написав письмо, я подскочил диким козлом (но не так, конечно, высоко и изящно) и побежал к гостям. Сперва дело у нас не клеилось. Сидели в комнате, мяукали, рассматривали картинки, говорили (скучная история). Потом вдруг мысль осенила меня, и я ее не замедлил сообщить моим товарищам (не правда ли, какай у меня высокий слог?). Мысль состояла в том, чтобы идти в сад и, разделившись на две партии, шибаться яблоками. Сказано – сделано. Набрали мы гнилушек и отправились на поле битвы. Противники наши кидали снаряды ловко, и потому мы не устояли и побежали, а они за нами вдогонку пустили по снаряду и бросились нас догонять. Страх получить шишку на затылке придал мне силы, и я припустился бежать потише лани, побыстрее гиппопотама и скрылся, наконец, в кусты. Выбежав из сада на лужок, я уселся… Но так как сидеть на жаре на открытом месте не очень приятно, то я отправился в кусты; там оказалась засада, и пули посыпались на меня градом.<…>Достигнув леска, я поблагодарил Бога за избавление от неминуемой смерти и уселся на диван…
Нынче весь день страшная буря, но ветер теплый, и оттого тепло.
Нынче я было утопил рубашку, да Филипп ее вытащил. 1000000000000 целую тебя, моя мамутичка,
твой Лелька».
Родители видели, как «усердно» приобретает знания их сын. В 1896 году они решили отложить на год его поступление в учебное заведение. Однако отсрочка не помогла. Вступительные экзамены в 4-й класс Самарского реального училища Алексей с треском провалил, получив двойки по всем предметам. Правда, через месяц, в августе 1897 года, ему удалось поступить в 4-й класс Сызранского реального училища. Здесь требования к учащимся были менее строгими, чем в губернском учебном заведении.