Советская повседневность: исторический и социологический аспекты становления - стр. 29
В силу этого в настоящее время употребление термина «устная история» вызывает обоснованную критику из-за неточности и двусмысленности. Так, Д.П. Урсу считает, что термин нельзя признать удачным, поскольку сама грань между устной речью и записанным словом достаточно условна. В то же время исследователь признает, что «пока трудно найти более удачное слово, чтобы обозначить тот массив разнообразных источников, где информация облечена в словесно-речевую форму, мало или вовсе не фиксируется письменностью» [Урсу, 1989. С. 4–5].
Ряд зарубежных авторов – Д. Арон-Шнаппер (Франция), Д. Шварцштайн (Аргентина), М. Виланова (Испания) – считают более предпочтительными понятие «устные источники» или выражение «история в устных источниках» (см.: [Современная мировая историческая наука, 1996. С. 188]). Российские историки также предлагают использовать традиционное для отечественной науки понятие «устные источники» или, по крайней мере, сводят к его значению смысл понятия «устная история», расходясь в определениях последнего. Например, для С.О. Шмидта устная история представляет собой «записанные на магнитную пленку свидетельства участников и очевидцев событий». При этом под устной историей понимается не любая устная речь, а зафиксированные специалистами свидетельства с целью получения и сохранения исторической информации (см.: [Археографический ежегодник… 1990. С. 314]). Другой отечественный историк, А.Я. Гуревич, определяет устную историю как «запись того, чему свидетелями были те или иные лица, не обязательно профессиональные историки, но, прежде всего, рядовые участники исторического процесса, на памяти которых происходили события не только их личной или групповой жизни, но и большой истории» [Гуревич, 1998. С. 234]. Кроме того, отдельные отечественные авторы подменяют термин «устная история» понятиями «устные свидетельства», «фоноисточники» или «устные исторические традиции». Все эти понятия вполне применимы, но не отражают специфики устной истории как определенного научного направления. Можно согласиться с Е.Ф. Кринко, считающим целесообразным использовать термин «устная история» именно в более точном смысле, подразумевая под этим особый вид исследований, с присущими ему не только источниками, но и предметом и методами изучения (подробнее по этому вопросу см.: [Кринко, 2001]).
В силу этого вопросы, связанные с классификацией устных источников, играют важную роль при их использовании. Обычно специалисты выделяют два пласта в содержащейся в устных источниках информации. Первый – архаичный, уходящий корнями в глубокое прошлое, – представляет собой живую историческую традицию и своеобразную форму передачи социального опыта. Второй же пласт – меморатный – представлен воспоминаниями очевидцев и участников событий, прежде всего, недавнего прошлого