Совершенная технология - стр. 26
– Когда ты… Когда вы все, геоманты, перестанете изводить себя этой фантомной болью и метаться, пытаясь понять причины и суть кризиса, вы сможете сосредоточиться и что-нибудь придумаете, понимаешь? Может, разглядите его за общим информационным мусором, может, просто примете все меры, которые только придумаете, чтобы максимально обезопасить мир от него… Не знаю, в общем. Но что работать будет легче – это точно!
Он посмотрел на часы и подскочил:
– Ух, всё, ещё пара минут – и опоздаю! – он кинулся одеваться. – Где мои джинсы?
Шуша, улыбаясь, показала на кресло.
– Вечно надо их куда-нибудь сунуть! Сейчас, в общем, позвонишь начальству, узнаешь, что там с корреспондентами. Наверняка всё нормально, не волнуйся, не кричат ещё на весь мир! А сама… Полно в аптечке успокоительного, возьми что-нибудь эльфийское, они полегче. И спать. А завтра утром – ацелас пососи, как общеукрепляющее подойдёт. Тьфу, чёрт!
Он раздражённо метнулся, подхватывая расстегнувшиеся часы на лету, и выскочил за дверь. Шуша встала, собираясь прибрать разбросанную одежду.
– Ах да! – сокровище, уже полностью одетый, снова сунул голову в приоткрытую дверь. – Эсэмэсни там это всё друзьям своим региональным! Пока!
Дверь хлопнула, из-за неё донёсся голос сокровища: «Пока, мам! Пока, дядь Серёж!» – потом хлопнула уже дверь входная…
Шуша подошла к телефону и набрала номер Гришнака Углуковича.
– Значит так, – сказал он мрачно, едва Шуша поздоровалась. – Тут полно журналюг поганых перед входами. Кидаются на всех, кто входит или выходит. Завтра придёшь – иди через четвёртый корпус, про него они так и не прознали пока. Бери с собой вещи и всё необходимое: переходим на казарменное положение. Во избежание утечки, так сказать.
Глава 5
Статуе Ганди не везло хронически: на этот раз на коленях, плечах и даже голове Махатмы восседала не лёгкая чирикающая стая, а множество телевизионщиков, некоторые очень даже в теле. Завхоз давно уже плюнул, матерясь, сгонять с только недавно сиявшей, начищенной дворниками скульптуры, новых непрошеных гостей. Те сидели довольные и то и дело наводили камеры на любого сотрудника бюро, которому вздумалось подойти изнутри к широким окнам здания.
Двор был напрочь перегорожен огромными фурами передвижных вещательных телерадиостанций и микроавтобусами со спутниковыми антеннами на крыше. Журналисты, которых так и не пустили в само бюро, поочередно выходили в эфир, освещая двор своими осветительными приборами, и тут же, в небольшой палатке, подкреплялись и писали тексты на ноутбуках. И чудовищно сорили. Две жалких урны перед входом, всегда стоявшие там, давно были погребены под горами мусора, и теперь бумажные стаканчики из-под чая и кофе и пустые пакеты кидались разгульным ветром прямо под ноги. Дворники с безобразием не справлялись давно, попытки прибраться хотя бы ночью успехом не увенчивались: журналисты попросту гнали их, поскольку эфиры были круглосуточными, а телевизионщики боялись, что фигуры с метлами и вёдрами испортят кадр.