Сова была раньше дочкой пекаря. Ожирение, нервная анорексия и подавленная женственность - стр. 12

Женщин, участвовавших в этом исследовании, при вступлении во взрослую жизнь преследовала скорее не «патологическая забота» матери, а сохраняющаяся зависимость от обожающего отца или своя собственная мечта о таком отце муже. Однако «юная растущая часть личности» во многих случаях ригидно подавлялась Анимусом матери и материнским «смертельным страхом инстинктивного, бессознательного» внутренней женщины.

Грехи матери передаются из поколения в поколение, и прогрессирующая утрата женственности в нашей культуре может быть одной из основных причин увеличения количества молодых женщин, отвергающих свое собственное тело и прячущихся за созданной ими самими эгидой[25] Афины. Не которые из них достаточно чутки, чтобы осознавать, что от них ожидают подражания карикатурной женственности, и они просто отказываются совершать этот ritedepassage[26]. Какими бы ни были причины, фемининное либидо заблокировано, женская богиня оскорблена и посылает Эго свой ультиматум через раздутое тело. Только благодаря установлению связи с этой бессознательной силой тело может быть окончательно исцелено, а женский дух освобожден.

Комментарии на тему матери (таблица 1, ряды 1–4)

Мать всегда говорила: «Это не то, что ты думаешь». Я слишком остро реагировала на ее ригидный стиль воспитания.

Моя мать лишила моего отца чувства мужского достоинства. Она обострила его чувство несостоятельности. Она очень старалась показать нам, насколько она изнурена. «Вы не заботитесь о своей матери», – не раз говорила она.

Я чувствовала, что была для нее вечной помехой. Впоследствии, тратя на нее деньги, я пыталась уменьшить чувство вины.

Она была религиозно добродетельна – непорочна – носила белые перчатки – была отрезана от жизни. Мои чувства к матери были очень смешанными. Она пережила мои академические успехи. Ее позиция выражалась фразой: «Любая девка может родить ребенка».

Когда родился мой брат, чувства матери ко мне превратились в ненависть. Я переняла отношение своей матери – ее ужасное чувство превосходства. Я ненавижу себя за это. Мой папа был маленьким провинциальным мальчиком.

Наш дом, как мне кажется, – это естественная сила, противостоящая естественным ритмам – жирных морских свинок, жирных котов, жирных птичек, жирных детей, жирной матери.

У меня нет никаких ассоциаций со словом «любовь». Ни людей, ни предметов, которые могли бы ассоциироваться с этим словом. Меня никогда не любили – никогда. Меня никогда не обнимали мои родители. Моя мать пыталась сделать аборт, когда была беременна мной. Это не получилось. И вот она я – большой воздушный шар.