Соучастники в любви - стр. 70
– С чего бы мне его бояться? – говорит она тихо, садясь напротив.
– Если он способен на такое… насилие. С чего ты взяла, что он не сделает того же с тобой?
С минуту мы сидим молча. Линда – опустив растерянно взгляд, а я – напряженно смотря на нее в ожидании ответа. Наконец она тянется ко мне через стол и едва слышно шепчет:
– Он сказал, что это произошло по взаимному согласию.
Звуки столовых приборов, голоса школьников, смех, наполняющие столовую, – все слилось воедино в фоновый шум. Единственное, что я сейчас отчетливо слышу, – это бешеная пульсация в висках.
Неужели Линда только что подтвердила, что Кайл Леннард был с Элайзой в ту самую ночь?
Не знаю, сколько времени я уже таращусь на Линду, пытаясь собраться с мыслями. Она уже поднимается, чтобы уйти, и только тогда я решаюсь заговорить:
– Подожди…
Линда садится обратно. На ее лице нет возмущения или насмешки, как обычно. Она растеряна. Видимо, ровно так же, как и я.
– Хочешь сказать, он подтвердил, что в ту ночь они?..
– Да. Но она была согласна, – быстро добавляет Линда.
– Почему ты так уверена? Где была ты в тот момент?
Удивительно, но сейчас Линда не ведет себя враждебно, и, кажется, впервые мы с ней говорим об Элайзе без ругани. Может, она наконец расскажет правду о той ночи.
Опустив локти на стол и придвинувшись ко мне, она осторожно говорит:
– Ты тогда уже спала. Мы все ушли на задний двор. Решили продолжить тусовку у костра. Но Элайза так надралась, что еле держалась на ногах. Она захотела пойти спать, и Кайл… – она запинается, прикусив губу, а затем продолжает: – Он сказал, что поможет ей дойти до комнаты. Через какое-то время он вернулся и сказал, что она уснула.
Я не знала всего этого прежде. Потому что, когда я ушла наверх, Элайза была еще практически трезвая. Теперь пробелы той ночи начинают заполняться. Благодаря, черт возьми, Линде. Кто бы мог подумать? Впервые мне не хочется врезать ей, когда она так близко. И я не хочу, чтобы она заткнулась. Я жду, что будет дальше.
– И он сказал тогда, что они… переспали? – неуверенно спрашиваю я.
– Нет. Тогда он сказал, что просто уложил ее спать… – Она качает головой, наблюдая за моей рукой, которой я крепко сжимаю пластиковую вилку. – А потом, когда я наедине спросила его, почему так долго, он сказал, что они… Ну, ты понимаешь.
– Насколько долго он отсутствовал? – произношу я с таким выдохом, будто не дышала последние минут пять.
Линда хмурится, сжав зубы. Так, будто ей больно говорить это:
– Достаточно долго.
Вдруг – треск. Вслед за настороженным взглядом Линды смотрю на свою руку и вижу в ней сломанную пополам вилку.