Сотворяющая - стр. 4
В следующим момент, когда веревки ослабли, нечеловеческий крик Сфирьи сменился человеческим. Веревки не натянулись вновь, а принялись кольцами опадать на землю. Мгновения в восприятии Адрия растянулись на многие часы. Крик Рины слышался все отчетливее, а в следующий момент, когда время продолжило свой привычный бег, обнаженное женское тело с растрепанной копной тускло-серых волос упало почти у самых ног мужчины. Ноги подкосились и он упал рядом и потому отчетливо видел и слышал последний вздох своей жены, видел, как струйка крови вытекла из уголка рта, а взгляд потускнел.
Люди заголосили кругом, но он не слышал. Обращались к нему, но он не понимал. Потом его подняли и куда-то понесли, а он хватался за руки жены, не желая верить, что она никогда не поднимется, никогда больше не улыбнется ему. Не обнимет их дочь.
Тело бывшей Сфирьи оставили там, куда оно упало. Теперь эта женщина им была не нужна.
***
Была середина ночи. Самый темный час. В многоэтажном доме стояла тишина, так как спальный микрорайон принадлежал к камвольно-суконной фабрике, и все местные обитатели были ее работниками, а потому либо спали, либо были в ночной смене, которая в летние месяцы была номинальной и малочисленной.
Одно единственное окно светилось во всем доме. Угловое на самом верхнем этаже.
Чуть в стороне от центра комнаты стоял высокий торшер с голубым тканевым абажуром с яркими рыбками. Его синеватые но теплые отсветы падали на стены и шевелящийся от легкого ветерка тюль. В самом темном углу располагалась детская кроватка, а напротив окна – диван. Верра, завернувшись в покрывало, полулежала на нем, используя мягкий подлокотник вместо подушки. Вздрогнув во сне, она открыла глаза. Затуманенный взгляд заметался по комнате, все чаще упираясь в окно. Он будто бы что-то искал. Это длилось несколько долгих секунд, но потом женщина окончательно проснулась и села. Откинув одеяло, она спустила ноги с дивана. Пол показался обжигающе холодным. В окно, зашторенное тюлем, светила ущербная луна. Ее свет расчертил середину спальни серебристыми прямоугольниками, чуть колышущимися в такт порывам сквозняка вместе с легким тюлем. Было так тихо, что тиканье часов, доносившееся из соседней комнаты, казалось оглушительным.
Нашарив ногами тапочки, Верра тяжело поднялась. Оглядев комнату уставшими глазами, вышла в гостиную. Несколькими этажами ниже хлопнула дверь. С отделенной парой многоэтажек автомагистрали донеслась сирена скорой помощи. Завыла собака, следом за этим заплакал ребенок. Чей-то чужой ребенок. Но видимо его довольно скоро успокоили. И опять наступила тишина. Верра будто очнулась. Неужели она простояла несколько минут? Или даже больше.