Сотвори для меня зло - стр. 27
Боже... сейчас он сорвёт с неё маску, и тогда всё пропало. Оно уже всё горит синим пламенем… но что будет, когда он увидит её лицо?
Она не могла этого допустить.
Собрала остатки сил и, отпустив его запястья, впилась пальцами в глаза Беркута. Надавила, что есть сил и тот громко зарычал. В одно мгновение протащил её над полом и со всей дури впечатал спиной в стену. Её затылок ударился о кирпич, и на миг девушка обмякла в его руках. Руки упали вдоль тела, а в глазах потемнело. Резкая боль вывела из строя...
Артём, тяжело дыша, свободной рукой сорвал с головы гостя капюшон, а затем и балаклаву...
Замер, приходя в себя, и всматриваясь в лицо перед собой. Какого..?
Девчонка?
Коротко стриженые волосы рассыпались, обрамляя маленькое лицо...
Беркут стоял напротив форточки и свет уличного фонаря не давал ему хорошенько рассмотреть её, но то, что это был не мужик: было яснее ясного.
Ослабил тиски на тонкой шее и выдохнул.
Что за херня?
Девка начала кашлять, медленно приходя в себя и качая головой. А Беркут так и стоял, всматриваясь в лицо напротив. И злясь ещё больше.
Его пальцы снова сжали горло незнакомки, и та опять захрипела, цепляясь за его фаланги и стараясь освободить себя. Избавить от удушья. Кажется, она сейчас отключится окончательно.
Беркут рванул её на себя и потащил в обратную сторону.
Ему нужен был свет. Чёрт!
Хлопнул по выключателю и на пару секунд прикрыл глаза с непривычки.
И... каково было его изумление, когда ему, наконец, удалось рассмотреть ту, что рыскала в его доме...
Ахренеть, мать вашу...
Она продолжала дёргаться в тщетной попытке отцепить его руку от своей шеи. Большие глаза слезились, а полные губы хватали воздух, которого не было.
И... только когда серые глаза начали подкатываться, Беркут отпустил её. Разжал пальцы и отошёл на шаг. А девка тотчас упала на холодный бетонный пол и свернулась в клубок.
Артём потёр пальцами глаза, которые до сих пор болели от её нападения. Вот же сука...
— Какие люди? Не так ли? — выдохнул, приседая на корточки возле неё. Оглядел воровку и остановил хладнокровный взгляд на рюкзаке, что болтался на её плечах.
Не дожидаясь ответа, сорвал его с тонких рук и, отступив на пару метров, дёрнул за кольцо, расстегивая тот.
Присвистнул. Как-то зловеще.
Вика всё ещё пыталась прийти в себя. Гортань горела, а голова раскалывалась на части. Ублюдок...
Беркут осмотрел содержимое сумки и вновь перевёл многозначительный взгляд на девушку. Вот даже как? Это уже интересно...
— Кто ты такая, мать твою? — прищурился и, застегнув рюкзак, осторожно сдвинул его в сторону.