Сотворение Элсмира - стр. 2
Итак, я решил отделить Канадскую Арктику от Северного Ледовитого океана, что естественным образом отодвигало выход в свет третьего и заключительного тома трилогии «От Полюса до Полюса». В конце 2009 года книга с интригующим названием «NWT» заняла свое место на полке небольшого книжного киоска в Музее Арктики и Антарктики, где и стоит до сих пор, если никто ее не купил. Параллельно с подготовкой ее к печати я редактировал рукопись без названия, которая должна была превратиться в финальную главу моей полярной летописи. И вот этот момент наступает, и я передаю ее на благосклонный суд своих читателей.
Сразу скажу, что большинству из Вас описание наших бесконечных баталий с коварным и непредсказуемым морским льдом покажется скучным и однообразным, вас утомят бесконечные поиски проходов через ледяные торосы, описания строительства временных переправ через речушки и реки с океанской глубиной, белая мгла, туманы и постоянные встречные ветры, но все это было именно так. А если еще учесть, что наша память имеет замечательное свойство хранить хорошие воспоминания дольше, то нетрудно догадаться, что действительность была куда более интересной. Традиционные стихотворные вступления, предпосланные описанию каждого из 120 дней наших страданий, призваны усыпить Вашу бдительность и возбудить Ваш интерес к предстоящему чтению настолько, чтобы его хватило до следующего вступления.
По традиции я вновь попросил своего традиционного консультанта по вопросам истории полярных исследований Веронику Захарову подготовить исторический обзор экспедиций к Северному полюсу, что она любезно согласилась сделать с хорошо скрываемым удовольствием. Спешу выразить ей свою особенную благодарность.
Глава 1
Март
«Всем собакам, кроме ирландских сеттеров, – оставаться в самолете!». Таможня дает добро, если… Начало бунта. Строганина по-хатангски. Хуже гор может быть только море. Не женские сюрпризы в женский день. Начало, похожее на конец. Стечение обязательств. Три плюс два, но гораздо холоднее. Возвращение. Ошибка предводителя. Ульрик – не Принц Датский. Южнокорейское чудо. Обратный отсчет. Нас меньше, но мы… Невеселый гандикап.
От репетиций без конца,Устав к началу драмы,Два старых пня, два молодцаИ две прекрасных дамы,Собравшись с духом, как смогли,Доверившись собакам,Сошлись на краешке ЗемлиС надеждою и страхом,Где зуб на зуб не попадал,И индевело око,И вместе с ними замерзалШотландец «Jonnie Walker».И черным холодом вода,Дохнув из под вуали,Им прошептала: «Господа!Вы, кажется, попали…».
Мы сидим с Уиллом в палатке, которую можно назвать абсолютно теплой относительно окружающего ее арктического интерьера, где свободно гуляет ветер и все без исключения наши термометры показывают минус 42 градуса. Мы разместили свой первый лагерь на кромке припайного льда немного восточнее мыса Арктический. Между нами и полюсом немногим более 900 километров дрейфующего морского льда. Сквозь тонкие стенки палатки доносится порой его дыхание, скрипучее и прерывистое. Здесь, на припайном льду, мы можем ощущать себя в относительной безопасности, и осознание того, что завтра, девятого, мы покинем его, вызывает двоякое чувство. С одной стороны, надо же когда-то начинать, с другой – а что из этого всего получится? Ведь все наши тренировки проходили в основном в канадской тундре и только отчасти на льду, да и то в основном на припайном. Дрейфующий морской лед с его непредсказуемостью представлял для нас всех, включая собак, совершенно новую среду обитания, приспособиться к которой нам еще предстояло. Еще одной его особенностью, с которой нам не приходилось сталкиваться во всех предыдущих экспедициях, было то, что и возвращаться по дрейфующему льду в случае необходимости было ничуть не легче, а зачастую и труднее, чем двигаться вперед. Здесь отсутствовало даже понятие какой-либо «накатанной» дороги, ибо следы наши тотчас же стирались, ломались и видоизменялись самым замысловатым образом и теряли всякую практическую значимость. Иными словами, ко всем, кто рискнул отправиться в путь по дрейфующим льдам пешком ли, на лыжах, с собаками или без них, полностью применимо безысходное: «Уходя – уходи!».