Сотворение Элсмира - стр. 12

Вертолет, отвозивший итальянцев, вернулся поздно вечером. Женя, летавший с ними, рассказал, что ледовая обстановка в районе мыса Арктический была неплохой, во всяком случае, дрейфующий лед был поджат к припаю и можно было стартовать прямо с берега (ситуация для Арктического редкая, как правило, там существует полынья или ненадежный для движения совсем молодой лед). Первые несколько сотен метров по дрейфующему льду дались братьям сравнительно легко. Однако далее началась зона торошения в сочетании с глубоким рыхлым снегом, что сразу же притормозило их движение. Вдобавок ко всему появился весьма любопытный белый медведь, который решил сопровождать экспедицию на старте в ожидании того момента, когда слабый упадет… Пришлось отпугивать его восемью одиночными выстрелами. В этой ситуации Рейнхольд принял достаточно мудрое решение: перелететь на вертолете на 10 миль в сторону севера, где начинается более-менее нормальный лед и, может быть, нет медведей. Конечно же, сторонники «чистоты» эксперимента, под которой в этом случае понимается старт с берега, немедленно осудили бы это решение. Однако, как показывает многолетняя практика стартов с мыса Арктический, число экспедиций, стартовавших с берега, едва достигает половины от их общего числа, а статистика неудачных «чистых» стартов (в том числе одного с фатальным исходом) говорит о том, что решение Рейнхольда было вполне логичным.

Более никаких событий тех предстартовых дней в моей памяти не отложилось, и потому, уважаемый читатель, мы возвращаемся к началу нашего повествования, когда мы с Уиллом сидим в нашей палатке на самом берегу океана…

Последняя ночь перед стартом выдалась вполне достойной задуманного нами предприятия, – что называется, «захотели – получайте!» Столбик термометра пополз к отметке минус 45, да что там какой-то столбик, когда налицо были гораздо более ощутимые для нас признаки похолодания. По традиции мы с Уиллом не отказывали себе в удовольствии пропустить по рюмочке чего-нибудь крепкого перед тем, как занырнуть в спальные мешки. И вот тут-то нас ожидала засада. Наш верный попутчик – широко известный в определенных кругах шотландский путешественник Jonnie по прозвищу Walker (вполне подходящее прозвище для путешественника, не так ли?!) – не выдержал первого же испытания холодом и буквально заледенел от ужаса. Пришлось отогревать его в чайнике, и только после этого он смог помочь нам с Уиллом не отступить от традиции.

Странно, что печальная судьба славного Jonnie никак меня не насторожила, и я неосмотрительно улегся спать в одном мешке. Заснул моментально, поскольку очень устал, но вскоре проснулся оттого, что меня била дрожь. Такого со мной никогда раньше не было. Замерзли ноги, и, вообще, было неуютно. Борода и усы покрылись толстым слоем инея. Короче говоря, я практически всю ночь не спал. Тем не менее в 5 часов утра я поднялся, разжег примус, обжигая руки, но отнюдь не огнем, а вследствие прикосновения к металлическим частям остывшего примуса.