Сошедшие с небес (сборник) - стр. 41
И снизошло на всех чувство вечности, и каждый в этом святом месте понял, что его оценили и взвесили. И вправду – от его прикосновений мертвые восстали, а, услышав несколько тихих слов из его уст, прокаженные исцелились и обрели здоровые конечности, но были и такие, кто, придя сюда в добром на первый взгляд здравии, пали на землю бездыханными, будто умерли на месте. Иисус так и не дошел до Бальтазара, когда зазвучали трубы, он исчез, и стало ясно, что прием окончен.
Бальтазар проделал весь этот путь, прожил все эти годы, надеясь узреть, как он теперь понимал, неопровержимое доказательство абсолюта. Ему важно было знать, что помимо повседневной магии – грязи и демонов – существует и нечто большее. Нечто благое, нечто совершенное. Вот и все, что он хотел знать. По крайней мере, он так считал. И вот теперь перед ним, как и перед десятью тысячами жителей этого золотого и хрустального города, предстало высшее существо. Так почему же, вопрошал он себя, покидая пределы главного храма в потоке других паломников, почему меня терзает такое разочарование?
В Иерусалиме трудно было понять, ночь на дворе или день. Звезды на небе, видимо, были всего лишь отблеском ангельского сияния или сверкающими отражениями невероятной архитектуры, образчики которой заполонили весь город. Но в углу широкой лестницы главного зала Бальтазар заметил темную тень. Люди старались обходить ее по широкой дуге. Он же, привлеченный любопытством, подошел ближе и уловил неприятный запах. Эта темная тень оказалась человеком, над которым клубились мухи. Видимо, решил Бальтазар, этот несчастный настолько великий грешник, что даже Иисус не в силах ему помочь.
Бальтазар порылся в карманах, добыл оттуда остатки еды и денег и бросил под ноги бедолаге.
Конечно, едва ли такие простые вещи пригодятся в этом городе, но что еще оставалось делать? Он повернулся и зашагал прочь, чтобы поискать место для ночлега, но тут, невероятно удлинившаяся рука ухватила его сзади за край плаща.
Он не стал противиться и вернулся. У этого человека оказались большие карие глаза. Наверное, его можно было бы назвать красивым, если не обращать внимания на мух, язвы и выворачивающую внутренности вонь. Он облизал потрескавшиеся губы и посмотрел Бальтазару в лицо.
– Знаешь, кто я? – спросил он слабым шепотом, который эхом отразился в сознании Бальтазара.
Как и тогда, в храме, Бальтазар все понял.
– Ты Христос, Спаситель… тот самый Спаситель, и все равно иной… тот же, кто являл чудеса сейчас в этом храме.
– Есть только один Спаситель, – пробормотал человек, оглядываясь на толпу, которая уже начала собираться вокруг, а затем – на вереницу ангелов, кружащихся в небе. – И я всегда был здесь.