Сопутствующий ущерб - стр. 18
— Ты… — едва начав, она растерянно остановилась, по своей неосведомленности не представляя, о каких проблемах нужно спрашивать в первую очередь. — С тобой нормально… обращаются? — Ей вдруг вспомнился собственный недавний опыт.
— Нормально. Ты ж не думаешь, что у тебя батя не знает, как здесь все устроено?
Даша незамедлительно покачала головой, пусть и не вполне уверенная, что именно отрицает.
— Как там мать? — поинтересовался отец, пока она безмолвно собиралась с мыслями. — Не ревет больше? Запасы мои нашла хоть?
— Нашла. — Она кивнула и несмело продолжила: — Мы… Точнее я…хотела предложить тебе нанять адвоката. Я нашла хорошего, — добавила она сразу же. — Твоих сбережений должно хва…
— Нет, — перебил он, не скрывая раздражения. — Прекращай совать нос, куда не просят. И матери тоже скажи. Я решаю вопрос, не суетитесь.
— Я не понимаю, что это значит, — призналась Даша подавленно. — Я вообще не понимаю, в чем тебя обвиняют, что происходит…
На отцовском лице проступило недовольство.
— Потому что не твоего это ума дело, — сообщил он назидательно. — Ты и сюда зачем поперлась-то, дурочка?
Даша отвела взгляд, отказываясь демонстрировать отцу, насколько ее задело его снисходительное безразличие.
— Пришла тебя навестить, — сказала она ровно. — И передачку принести. Ну и про адвоката спросить.
Отец только неодобрительно цокнул, выслушав ее слова.
— Больше не шляйся тут. Нечего тебе тут делать.
— Угу, — выдавила она из себя подобие ответа.
О чем говорить с отцом в оставшееся время, Даша придумать так и не сумела. Без всякого энтузиазма она ответила (а скорее — отчиталась) об успехах в учебе и вновь замолчала, изредка кивая на то или иное напутствие воспитательного характера.
Когда свидание подошло к концу, Даша вздохнула с облегчением.
8. Глава 7
Артем допил остывающий кофе одним большим глотком, отставил в сторону пустую кружку и поднялся из-за стола. Таня уехала на работу задолго до его пробуждения, и он как нельзя кстати провел утро наедине с собственными мыслями.
Он готовился к новой встрече с Валентином Юрьевичем, после первой и пока единственной беседы с которым прошло уже около трех месяцев. Для Артема далеко не простых.
Столь ожидаемый им процесс по наказанию виновных затягивался, с каждым днем становясь только сложнее и непредсказуемее. Продуманный и утвержденный прежде план требовал исправлений по многим пунктам.
Артем нервничал. Как бы упорно он ни боролся с собственными эмоциями, его переменчивое настроение — от таинственного, почти хищного довольства к злой неопределенности, — плохо поддавалось контролю.