Сон дядюшки Фрейда - стр. 20
– Наконец-то и в моей жизни произошли захватывающие события, а то все Ницца да Сен-Тропе, от скуки сдохнуть можно.
Ладно, посмотрю, что будет дальше, вдруг это интересно? Тогда включусь в игру.
– Если я предлагаю высказаться, надо воспользоваться возможностью, – отрубил Эпохов. – Почему гостей столько?
– Семерка счастливое число? – предположила Рита.
– Мимо кассы, тебе лучше помолчать, – отрезал хозяин.
– Раньше многие ставили семь фигурок слоников дома и верили, что они принесут удачу, – подал голос стройный светловолосый мужчина.
– Гуськов, слушай ухом, а не брюхом, – поморщился Борис, – Маргарита секунду назад ту же глупость выдала.
– Она сказала «счастливое число», а я «принесут удачу», – заспорил блондин.
– Еще варианты есть? – иезуитски ухмыльнулся профессор.
– Семь смертных грехов, – предположила я, – вы приглашаете тех, кто их совершил.
Ученый захлопал в ладоши.
– Она мозг! Ну, Дарья Ивановна, сможешь назвать все грешки?
Я стала загибать пальцы.
– Чревоугодие, ярость, похоть, жадность, уныние или лень, гордыня, зависть.
– Чушь! – фыркнул лысый мужчина в очках. – Не убий, не укради…
– Это заповеди, – остановила я незнакомца.
Тот сильно покраснел.
– Ерунда. По-твоему, лишить человека жизни не грех? Не смей перечить умному человеку.
– Мудрый тут один, и это отнюдь не Владимир Якунин, – отбрил Борис Валентинович, – полагаю, нам не стоит заводить теологические споры. Ты не спец в религии.
– И что? – возмутился лысый. – А она доктор церковных наук?
– Смертный грех может спровоцировать нарушение любой заповеди, – не удержалась я. – Позавидовали соседу, который подписал выгодный контракт, и убили его. Загордились и перестали уважать родителей, все взаимосвязано.
Владимир скривил губы.
– Долго прикажете выслушивать философские бредни блондинки?
– Вы правы, лучше узнать, зачем мы все тут сегодня собрались, – нараспев произнес хозяин. – Итак! Каждый из вас заядлый грешник, вы достали своих близких, стали им поперек горла, семья поняла: чтобы избежать большого скандала, паршивую овцу лучше изолировать от общества. Каждый из стоящих здесь перешел грань, отделяющую человека от чудовища: убил себе подобного или сделал еще что похуже. Вы все из семей богатых, влиятельных, знаменитых людей. Ваши мужья-жены, братья-сестры, отцы-матери боятся огласки, опасаются за свою репутацию, поэтому не бросились в полицию, а обратились ко мне. Я буду воспитывать вашу душу.
– Ошизеть! – завопил Вадим. – Что за …! Не собираюсь тут жить! Мне нужно в Милан на неделю моды, я дизайнер! Вчера я вам прямым текстом сказал: «Мне тут делать нечего!»